Парцифаль - [51]

Шрифт
Интервал

Задуманное соверши,
Прочь выкинь слабость из души,
Во всем Господню слову следуй -
И дело кончится победой!.."

X

Теперь своим рассказом
Ваш взбудоражу разум:
И радость вам доставлю,
И мужества прибавлю...
. . . . . . . . .
. . . . . . . . .
Гаван Грааль не отыскал,
Хоть год прошел, как ускакал.
Чем время тратить втуне,
Остался б в Шанпфанцуне!..
Конечно, он не раз, не два,
Былого полон удальства,
В пути отважно дрался,
Но все же не добрался
До тех недостижимых мест...
Ну, словом, был его отъезд
Ненужным и поспешным,
А поиск – безуспешным...
. . . . . . . . .
Но как-то раз пришлось Гавану
Через зеленую поляну
Скакать вперед, своим путем...
И вдруг, раздробленный копьем.
Он видит щит блестящий,
Среди травы лежащий.
Кому принадлежит сей щит?
Как знать?.. Но рядом конь стоит.
Привязан крепко к деревцу...
Принадлежал он не бойцу.
С таким седлом и стременами
Не рыцарю, а только даме
Мог этот конь принадлежать!..
С чего бы тут щиту лежать?..
Но, впрочем, иногда мы
Видали, что и дамы
К турнирам рвутся и боям...
О нет! Сражаться против дам
Во что бы то ни стало
Гавану не пристало!..
"Нет, драться с дамой на коне, -
Он размышляет, – не по мне.
Зато уж, коли спешимся,
То досыта потешимся!
Вот это будет бой так бой!
Катаясь по земле сырой,
Сольемся мы телами,
Пылая словно пламя!..
Уж тут-то я не уступлю,
Не пожалею – повалю!
А коль меня она повалит,
Меня и это не опечалит!.."
...Гаван разглядывает щит:
"Он насквозь копьем пробит,
Зияет в нем окошко...
Да, пострадал немножко
Владелец бедного щита.
Но коль земная жизнь – тщета,
То в ходе битвы рукопашной
Смерть не должна казаться страшной...
Что значит: жизнь?.. Одни заботы!
Вот щит, тот редкой был работы
И стоил дорого!.. (Походы
Вгоняют нас в одни расходы!..)"
...Так наш приятель рассуждал
И вдруг под липой увидал
Средь клевера зеленого
Рыцаря сраженного,
Который кровью истекал
И на коленях возлежал
У дивной женщины рыдающей,
Спасенья ожидающей...
Гаван кивнул ей. И поклоном
Был встречен, столь же благосклонным.
Прекрасней не встречал он лика...
У дивной женщины от крика
Немного голос поохрип:
Ведь рыцарь несчастный чуть не погиб.
...Нетрудно храброму Гавану
Перевязать любую рану,
Но чтоб уж все – наверняка,
Он взял кусочек тростника
И в рану сунул, словно трубку.
(Хвала столь мудрому поступку,
Хвала умеющим спасать!)
Затем из трубки пососать
Он повелел прекрасной даме.
Свершилось чудо перед нами:
Сквозь трубку отсосали кровь -
И полумертвый ожил вновь!..
Все получилось словно в сказке...
А рыцарь после перевязки,
В приливе новых, свежих сил,
Гавана пылко попросил
Навеки с ним не расставаться!
Гаван не хочет оставаться
И задает лишь один вопрос:
«Кто такой удар тебе, рыцарь, нанес?..»
И тот ответил, чуть дыша:
"Рыцарь Гевелиус Лишуа!
Он шутки шутить не любит,
Он прямо насмерть рубит.
Эх, это вовсе не игра!
Ты рвешься в крепость Легруа?![122]
Но именно там меня сразили!
Я был почти в могиле,
Когда бы ты меня не спас!..
Я об одном прошу сейчас:
Чтоб не случилось худа,
Не жди напрасно чуда
И к крепости близко не подходи!.."
Но в пылкой, молодой груди
Гавана моего дорогого
Эти слова подобьем зова -
«На приступ!» – прозвучали...
Без страха, без печали
Он скачет с оружьем наготове,
Путь узнавая по каплям крови,
Раненым рыцарем пролитой
(Я бы не выдержал боли той!)...
. . . . . . . . .
И вот перед взором его, на горе,
Вся золотясь в предвечерней заре,
Крепость предстала чудесная
И скала совершенно отвесная...
Но, свято лелея свою мечту,
Герой поднимается в высоту
Скалистой, извилистой тропкою.
Ведет его сердце не робкое!..
Но он останавливается, узрев
Одну из самых прекрасных дев:
Глаза его лучшей не видели!
(Мы сим никого не обидели,
Но с необыкновенною девой той
Лишь Кондвирамур своей красотой,
Воистину небывалой,
Могла бы поспорить, пожалуй!..)
И, как донесла Авентюра до нас,
Был удивителен блеск ее глаз
И удивителен сладостный рот.
И сердце, любовных полно щедрот,
Влекло простодушьем обманным:
Для всех оно было капканом!..
...А страсть к ней – страшнее любой кабалы.
Сидела она у подножья скалы,
Под брызгами водопада,
Чаруя прелестью взгляда...
. . . . . . . . .
"Ах, окажите мне высшую честь,
Позволив рядом с вами присесть! -
Воскликнул Гаван, пылая,
Ей огненный взгляд посылая... -
Прелестнее девы я не встречал! -
Гаван восторженно воскричал, -
И, видимо, лучшей не встречу!.."
"Ну, что вам на это отвечу? -
С насмешкой вдова сказала ему. -
Надеюсь, вы правы... Но вот почему,
Коль вы воспылали любовью,
Должна я внимать пустословью?!
Дурак или умный, кривой и прямой,
Кого ни спроси – восхищаются мной.
Мне клятвам внимать надоело!
Я – слышите? – требую дела!..
Но в сердце моем нет места для вас..."
Он рек: "Заглянув в глубину ваших глаз,
Я понял: я раб ваш – навечно!
Послушайте: жизнь быстротечна..."
"Ну, что ж. Коли вы полюбили меня,
Тогда моего приведите коня,
Он там, на вершине, в дворцовом саду...
Я очень устала... Пешком не дойду...
Пожалуйста, поторопитесь!.."
И поторопился наш витязь:
Он, птице подобный, взлетел на скалу
И тем заслужил почет и хвалу,
Столь быстро добравшись до цели...
В саду танцевали и пели.
Было великое множество там
Отважных мужей и прекраснейших дам.
Гавана внезапное появленье
Всеобщее вызвало изумленье.
Смолкло веселье в просторных шатрах.

Еще от автора Вольфрам фон Эшенбах
Средневековый роман и повесть

В нашем представлении о Средневековье фигура рыцаря — неизменно на первом плане. Крестовые походы и рыцарские турниры, поклонение прекрасным дамам и верность рыцарскому долгу и слову — все это можно почерпнуть из средневековых романов XI и в XII столетий.


Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов

Творчество трубадуров, миннезингеров и вагантов, хотя и не исчерпывает всего богатства европейской лирики средних веков, все же дает ясное представление о том расцвете, который наступил в лирической поэзии Европы в XII-XIII веках. Если оставить в стороне классическую древность, это был первый великий расцвет европейской лирики, за которым в свое время последовал еще более могучий расцвет, порожденный эпохой Возрождения. Но ведь ренессансная поэзия множеством нитей была связана с прогрессивными литературными исканиями предшествующих столетий.


Рекомендуем почитать
Романсы бельевой веревки: Деяния женщин, преступивших закон

«Романсы бельевой веревки» – поэмы с увлекательным и сенсационным сюжетом – были некогда необычайно популярны. Их издавали в виде сложенных листков и вывешивали на продажу на рынках, прикрепляя к бельевым веревкам с по мощью прищепок. Героини представленных в настоящем сборнике поэм – беглянки, изменницы, бандитки, вышедшие по преимуществу из благородных семей. Новый тип героини – бесстрашной и жестокой красавицы со шпагой или мушкетом в руках – широко распространился в испанских романсах XVII–XVIII веков.


Средневековые французские фарсы

В настоящей книге публикуется двадцать один фарс, время создания которых относится к XIII—XVI векам. Произведения этого театрального жанра, широко распространенные в средние века, по сути дела, незнакомы нашему читателю. Переводы, включенные в сборник, сделаны специально для данного издания и публикуются впервые.


Младшие современники Шекспира

В стихах, предпосланных первому собранию сочинений Шекспира, вышедшему в свет в 1623 году, знаменитый английский драматург Бен Джонсон сказал: "Он принадлежит не одному веку, но всем временам" Слова эти, прозвучавшие через семь лет после смерти великого творца "Гамлета" и "Короля Лира", оказались пророческими. В истории театра нового времени не было и нет фигуры крупнее Шекспира. Конечно, не следует думать, что все остальные писатели того времени были лишь блеклыми копиями великого драматурга и что их творения лишь занимают отведенное им место на книжной полке, уже давно не интересуя читателей и театральных зрителей.


Похождение в Святую Землю князя Радивила Сиротки. Приключения чешского дворянина Вратислава

В книге представлены два редких и ценных письменных памятника конца XVI века. Автором первого сочинения является князь, литовский магнат Николай-Христофор Радзивилл Сиротка (1549–1616 гг.), второго — чешский дворянин Вратислав из Дмитровичей (ум. в 1635 г.).Оба исторических источника представляют значительный интерес не только для историков, но и для всех мыслящих и любознательных читателей.


Сага о Гуннлауге Змеином Языке

В том вошли лучшие образцы древнескандинавской литературы эпохи викингов – избранные песни о богах и героях «Старшей Эдды», поэзия скальдов, саги и пряди об исландцах, отрывок из «Младшей Эдды». Издание снабжено комментариями.


Автобиографическая проза

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.