Парцифаль - [21]

Шрифт
Интервал

И в город Парцифаль въезжает...
. . . . . . . . .
Юное сердце его поражает
Вид этих улиц, этих лиц.
Здесь нет страданиям границ...
Взвалив оружие на спины,
Бредут усталые мужчины,
Защитники родной страны.
Их жены, словно смерть, бледны
И малые их дети тают...
Людей от голода шатает:
Все перерезаны пути,
И крошки хлеба не найти.
И нет ни мяса там, ни сыра.
(Губами, что не знают жира,
На чаше с влагой никогда
Вы не оставите следа...)
О, эти немощные рты!
О, втянутые животы!
О, женщин высохшие груди!
Какую муку терпят люди!..
О, желтая на лицах кожа
(Что на мадьярскую похожа[77])!
О, складки скорбные морщин!..
И женщин жаль... И жаль мужчин...
. . . . . . . . .
Но я-то что о них радею?
В том доме, коим я владею,
Где я хозяином зовусь,
Где, не спросясь, за стол сажусь,
Мышам приходится несладко.
На что их воровская хватка,
И ловкость, и проворство их,
Коль пусто в наших кладовых
И поживиться нечем?.. Я же,
Хоть не кормлюсь посредством кражи
И в кухню запросто вхожу,
Сам иногда не нахожу
Чего-либо съестного.
И в том даю вам слово,
Что часто голодает, ах...
Кто?.. Я! Вольфрам фон Эшенбах!
. . . . . . . . .
. . . . . . . . .
И так прознали жители
О молодом воителе,
Который прибыл в город к ним,
Ниспослан господом самим
И вновь надежда ожила
В них, чья судьба столь тяжела...
. . . . . . . . .
С большими почестями он
Был к королеве приведен,
К прекраснейшей Кондвирамур...[78]
Возвышеннейшая из натур,
Она, безмерно справедлива,
Была божественно красива,
Столь величава, столь мила -
Изольд[79] обеих превзошла,
Столь красотою знаменита,
Что Куневара и Энита,
И все красавицы земли
С ней состязаться не могли...
На рыцаря она взглянула,
Ему приветственно кивнула,
А тот, застыв, молчит... Она
Удивлена,уязвлена.
Ее смущенью нет предела.
"Ужель свое свершили дело
Злосчастный голод и усталость?
И ничего уж не осталось
От прежней красоты моей?..
Мертвы ланиты без румянца..."
Слова запомнив Гурнеманца,
Молчит наш рыцарь перед ней.
(Нам с вами, стало быть, известно:
Герой решил не забывать
Совет, что рыцарю невместно
Вопросы первым задавать...
Итак, понявши, в чем причина,
К рассказу вновь перехожу...)
Сопровождали госпожу
Два седовласых паладина...
. . . . . . . . .
Она подумала: "Ну, что ж,
Ты вправду молод и хорош,
Однако все молчать изволишь.
Молчи... Но ты здесь гость всего лишь,
А я хозяйка. Значит, я,
Обычай рыцарский храня,
Тебе свою оказываю милость,
В уста тебя поцеловав,
В сознанье королевских прав..."
И как ей вздумалось, так и случилось.
Затем промолвила она:
"Мой рыцарь, я спросить должна:
Откуда прибыли, и кто вы,
И нам ли вы служить готовы?.."
"Владычица, еще сегодня
С тем, кто всех в мире благородней,
Я распрощался... Доложу,
Что из Грагарца путь держу.
Князь Гурнеманц Грагарцем правит.
Разлука с ним мне душу давит.
Однако, волю дав слезам,
Ушел я странствовать... И к вам
Был занесен самой судьбою...
Я счастлив вашим стать слугою!.."
И, пораженная немало,
Кондвирамур ему внимала.
"Сейчас мне, рыцарь, не до шуток!
В пути вы не были и дня,
А от Грагарца до меня
По меньшей мере трое суток!..
Но расскажите, бога ради,
Как там Лиаса? Что – мой дядя?
Князь Гурнеманц достойный -
Брат матери моей покойной.
Вы разве этого не знали?.."
И Парцифаль ответил ей:
"Князь Гурнеманц в большой печали.
Трех потерял он сыновей..."
"Ах, за меня они сражались!
Я над убийцею не сжалюсь!
Коварство короля Кламида
Мной не простится никогда,
Поскольку тяжела беда,
Но трижды тяжелей обида!..
А вас я с радостью приму.
Вы, поступив ко мне на службу,
Могли бы дружбою на дружбу
Ответить дяде моему.
Наш край в несчастье пребывает:
К нам провиант не прибывает,
И хлеба, сыра, мяса
Кончаются запасы...
Кламидов сенешаль Кингрун[80]
Наш город задушил осадой,
И каждый, стар он или юн,
Простился мысленно с пощадой.
Здесь умереть любой готов,
Но в рабстве жить нам нет охоты..."
"Примите дюжину хлебов
От дяди вашего Кийота,[81] -
Промолвил старый паладин. -
Пусть поубавят ваши муки
Бочонки сих заморских вин
Да и окорока. Три штуки..."
Подобный же подарок шлет
Другой сородич – Манфилот.[82]
. . . . . . . . .
Но Парцифаль, гласят преданья,
Просил распределить даянья
Средь голодающих людей,
Оставивши себе и ей
Всего лишь тонкий ломтик хлеба...
И пусть благословит их небо!..
Людьми полученный припас
Хоть скуден был, но многих спас.
Однако, всем на горе,
И он был съеден вскоре...
Народ в могилу погружался...
Один лишь Парцифаль держался
Сил у него хватало
Жить... Жить во что б ни стало!
. . . . . . . . .
Теперь пора бы рассказать,
Как Парцифаль улегся спать.
Быть может, на соломе
Уснул безвестный дворянин?
Нет! На мягчайшей из перпн
У королевы в доме!
Сиянье свеч слепило взор,
И драгоценнейший ковер,
Что королевой послан,
Был на полу разостлан.
Он рыцарей отправил прочь...
Слуга спешит ему помочь
Разлечься, расстегнуться,
Раздеться и разуться...
Но вскорости проснулся он
Затем, что сладкий этот сон
Был прерван чьим-то плачем -
Потоком слез горячим...
Тут происходит то, о чем
Мы честный разговор начнем...
Прелестную Кондвирамур
Вел к Парцифалю не Амур.
Она блюла свой стыд девичий,
Не собираясь стать добычей
Злокозненной игры страстей...
Был в полной мере ведом ей
Священный трепет пред границей
Между женою и девицей.
И к Парцифалю дева шла
С надеждою, что в нем нашла,

Еще от автора Вольфрам фон Эшенбах
Средневековый роман и повесть

В нашем представлении о Средневековье фигура рыцаря — неизменно на первом плане. Крестовые походы и рыцарские турниры, поклонение прекрасным дамам и верность рыцарскому долгу и слову — все это можно почерпнуть из средневековых романов XI и в XII столетий.


Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов

Творчество трубадуров, миннезингеров и вагантов, хотя и не исчерпывает всего богатства европейской лирики средних веков, все же дает ясное представление о том расцвете, который наступил в лирической поэзии Европы в XII-XIII веках. Если оставить в стороне классическую древность, это был первый великий расцвет европейской лирики, за которым в свое время последовал еще более могучий расцвет, порожденный эпохой Возрождения. Но ведь ренессансная поэзия множеством нитей была связана с прогрессивными литературными исканиями предшествующих столетий.


Рекомендуем почитать
Романсы бельевой веревки: Деяния женщин, преступивших закон

«Романсы бельевой веревки» – поэмы с увлекательным и сенсационным сюжетом – были некогда необычайно популярны. Их издавали в виде сложенных листков и вывешивали на продажу на рынках, прикрепляя к бельевым веревкам с по мощью прищепок. Героини представленных в настоящем сборнике поэм – беглянки, изменницы, бандитки, вышедшие по преимуществу из благородных семей. Новый тип героини – бесстрашной и жестокой красавицы со шпагой или мушкетом в руках – широко распространился в испанских романсах XVII–XVIII веков.


Легенда о докторе Фаусте

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Путешествие пилигрима в Небесную страну

John Bunyan — английский писатель, протестантский проповедник.Джон Баньян, которого называли «Шекспиром среди проповедников», родился в Эльстоу (небольшое село в центре Англии), в Бедфорде, где он провел большую часть своей жизни.«Путешествие пилигрима» — единственная, в своем роде, книга, описывающая во всей полноте путь исканий человеком Бога, его сомнений, покаяния и процесса духовного возрастания. События переданы в форме пересказа человеком своего сновидения, что позволяет живо и красочно описать духовные процессы души и духовного мира, невидимого человеческому глазу.


Окассен и Николетта

Небольшая повесть «Окассен и Николетта» ("Aucassin et Nicolette") возникла, по-видимому, в первой трети XIII столетия на северо-западе Франции, в Пикардии, в районе Арраса. Повесть сохранилась в единственной рукописи парижской Национальной библиотеки. Повесть «Окассен и Николетта» явилась предметом немалого числа исследований и нескольких научных изданий. Переводилась повесть и на современный французский язык, и на другие языки. По-русски впервые напечатана, в переводе М. Ливеровской, в 1914 г. в журнале «Русская мысль», кн.


Сэр Орфео

В сборник средневековых английских поэм вошли «Сэр Гавейн и Зеленый Рыцарь» — образец рыцарского романа, «Сэр Орфео» — популяризованная версия того же жанра и «Жемчужина» — философская поэма в жанре видения. Каждый перевод предваряется текстом оригинала. В виде приложения печатается перевод поэмы — проповеди «Терпение». Книга позволяет заполнить еще одно белое пятно в русских переводах средневековой английской словесности.


Плавание Святого Брендана

Средневековые предания о путешествиях, вечных странниках и появлении обитателей иных миров.Перевод с латыни и еврофранцузского, литературное переложение ирландских преданий о мореплавателях Н. Горелова.В данной книге собраны рассказы о далеких временах и неведомых странах, ставшие прародителями романов в жанре «fantasy», которые покорили воображение современных читателей. Знакомство с этими преданиями открывает перед нами мир безграничной фантазии человека Средневековья и приподнимает завесу над тайной происхождения многих сюжетов о странствиях по неведомым уголкам Вселенной.Поколениям, которые выросли на "Властелине колец", запоем смотрели "Звездные войны", играли в «Дюну» и размышляли о том, как "Трудно быть богом"…