Паранойя - [9]

— Может быть, ты все-таки дашь мне пройти?

— Ты была с Энди Коннелли?

— Что? Ты в своем уме?

Пола протиснулась мимо меня и вышла из кухни. Я стоял столбом и вдруг почувствовал себя полным идиотом. Ясно, ни с каким Энди Коннелли Пола не была. Просто алкоголь внушил мне параноидальные мысли. Пола допоздна задержалась на совещании и забыла включить свой сотовый телефон. Оба объяснения были вполне правдоподобны.

Я прошел в гостиную за букетом роз и открыткой, потом приотворил дверь спальни и заглянул внутрь. Пола сидела на кровати и снимала туфли.

— Прости, — сказал я.

Она не ответила.

— У меня последнее время сплошные напряги, — продолжал я, — на работе и вообще. Я не должен был срываться. Я купил тебе подарок.

Пола подняла голову, и я вошел в комнату, держа перед собой цветы. Ее лицо мгновенно просветлело. Она взяла цветы, положила их рядом с собой на кровать и сказала: «Спасибо». Потом она пробежала глазами открытку, где я написал: «Поздравляю чудесную жену и моего лучшего друга с назначением финансовым директором. Навеки твой, Ричард», и произнесла: «Очень трогательно». Она встала и быстро поцеловала меня, потом снова села и принялась снимать вторую туфлю.

— Не раздевайся, — сказал я. — Я все-таки хочу, чтобы мы пошли на ужин.

— Только что ты обвинял меня в измене.

— Ну я же сказал, извини. Просто… ну правда, извини.

— Просто — что?

— Ничего.

— Просто ты напился, так?

— Нет.

— Ну хватит. Ты что меня за идиотку принимаешь. Я с другого конца комнаты чувствую, как от тебя разит алкоголем. Зачем ты это делаешь? Что, мне опять ватерлинии на бутылках рисовать, как раньше?..

— Да я только один стакан выпил — Богом клянусь.

— Ты сказал, что бросишь. Ты обещал.

— Я честно бросил. Просто у меня было плохое настроение — вот и все. И я махнул стакан — один. Ничего криминального.

— Ты все еще думаешь, что я тебя обманываю?

— Может быть, уже хватит об этом?

— Я думала, мы уже все обсудили, но если ты все еще…

— Говорю тебе, это из-за работы, и все. Давай больше не будем, пошли ужинать.

Я потянулся к ней и нежно поцеловал в губы.

— Хорошо, — сказала она, — только дай мне пару минут, я приведу себя в порядок.

Когда выходили из дома, Пола все еще дулась, но на пути в ресторан я обнял ее за плечи, и она не отстранилась. Я понял, что прощен.

Бронь в «Мэзоне» пропала, для нас смогли найти столик снаружи. Пола взяла себе камбалу, а я — рыбу-монаха.

Посреди ужина я взял Полу за руку и сказал:

— Слушай, у меня появилась идея: давай куда-нибудь выберемся на эти выходные.

— То есть завтра?

— А почему бы и нет? Возьмем напрокат машину и поедем. Не знаю, как ты, а мне действительно нужно свалить из города хоть на пару деньков — мозги проветрить. Да и приятно будет провести хоть какое-то время вдвоем, чтобы ничего не мешало. Когда мы последний раз так ездили?

— Да, последние недели у нас обоих были не из легких, — сказала Пола.

Мы заказали десерт, взяв кусок шоколадного торта суфле на двоих, а потом, нежно обнимая друг друга, пошли по направлению к дому.

Пока Пола готовилась ко сну, я вывел на прогулку Отиса. Вернувшись в квартиру, я сразу прошел в спальню. Свет был уже погашен.

— Я жду тебя, — позвала Пола медовым голосом.

Мы больше недели не занимались любовью, и теперь ко мне отчасти вернулась уверенность. Пола вела себя энергичней, чем обычно, когтила мне ногтями спину и долго оставалась наверху. Это было здорово, но я не мог избавиться от мысли, что она в это время думает о ком-то другом.

* * *

На следующее утро, в восемь пятнадцать, я был в своем офисе и готовился к десятичасовой встрече с Джо Фертинелли из «Хатчинсон Секьюритиз». В четверть десятого я сел в такси, проехал через весь город и к девяти тридцати уже был у здания на пересечении Лексингтон и Тридцать пятой, где помещалась «Хатчинсон». Мне не хотелось приходить слишком рано, поэтому я купил себе чашку кофе с уличного лотка. Кофеин мобилизует, поэтому кофе хорошо пить перед деловыми встречами, но мне не хотелось, чтобы меня колбасило и плющило, поэтому я сделал несколько глотков, а остальное вылил на землю. Без четверти десять я уже поднимался на лифте в офис «Хатчинсона», жуя мятный леденец, чтобы отбить запах кофе.

Пока я ждал в холле, я от слова до слова повторил про себя то, что мне предстояло сказать. Я представлял себе, как сижу через стол от Фертинелли в его кабинете и спрашиваю, как он поиграл в гольф. Во время нашей последней встречи он пару раз обмолвился о гольфе, а это топовая мотивация — дать клиенту почувствовать, что он для тебя не просто один из потенциальных кастомеров, с которым ты поневоле вынужден возиться, а личность. Постепенно я перейду к вопросам о том, все ли ему понятно в нашем предложении, а затем, очень инициативно и уверенно, закрою визит. Взгляну ему эдак прямо в глаза и небрежно оброню: «Ну что, раз все так удачно складывается, давайте прямо сейчас и подпишем».

В половине одиннадцатого в холл вышел Фертинелли. Он был маленький и худощавый, с темными волосами и типично итальянским большим носом. Ему было лет сорок или сорок пять. Мы обменялись рукопожатием, и я понял, что дело плохо. Пожатие его было слабым, и он первым отдернул руку, избегая смотреть мне в глаза. Я постарался настроиться на позитив. Сидя напротив него в его офисе, я спросил его о том, как он сыграл в гольф, — мне показалось, что это и вправду было ему приятно, — а потом завел разговор о своем предложении. Он сказал мне, что его босс, прежде чем принять решение, хочет сравнить мое предложение с предложениями других фирм, но я продолжал вежливо настаивать, помня данное себе обещание — при заключении сделок проявлять бульдожью хватку. Я сказал: «Давайте, может, прямо сейчас все и решим?», а он ответил: «Я же сказал вам — мой босс хочет рассмотреть и другие предложения».