Параллельная жизнь - [48]

Во вдруг ставшей тесной комнате парни располагаются кто где.

– ГаБи-сии, – спрашивает один из самых крепких, – а долго это продлится?

– Думаю, не больше недели, ДжиСон.

Тот задумчиво кивает, а ГаБи продолжает.

– ДжиСон, ты как старший, отвечаешь за всё. Звони мне в любое время, если что-то случится. А мне пора.

Она гладит кошку.

– Мульча, мне пора идти, – кошка смотрит на девушку, встаёт, неторопливо потягивается и спрыгивает. Парни удивлённо наблюдают за этой сценкой.

– Мульча – самый главный охранник Агдан, смотрите за ней внимательно.

ГаБи уходит. ДжеМин остаётся с гостями допоздна.

Но этой ночью ничего не случилось.

24 октября. Агентство FAN.

9 утра, кабинет директора.

ЮСон хмуро изучает информационную справку, которую принёс КиХо. Краткое содержание можно выразить одной фразой: интернет-сообщество Кореи дружно требует стереть Агдан в порошок.

– Каков процент тех, кто требует крови Агдан?

– Навскидку, около восьмидесяти, директор ЮСон.

ЮСон поднимает мрачное лицо к менеджеру.

– КиХо, ты же говорил, что её ролик выстрелит?

– Так он и выстрелил, – пожимает плечами КиХо, – у её сестры была пара десятков тысяч подписчиков. А количество просмотров ролика на сегодня превысило полтора миллиона.

– Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать, – недовольно выговаривает ЮСон, – не туда он выстрелил, куда нам надо. Заурядная волна недовольства, к которой мы привыкли, вдруг превращается в цунами.

– Настроение толпы предсказать трудно, директор ЮСон, – опять жмёт плечами КиХо.

– Скажи, мы можем что-то сделать с Агдан? Оштрафовать, как-то наказать?

– Ничего. По новому подписанному с Агдан договору, санкций за её действия, не связанные с работой в агентстве и прямо не нарушающие контракт, не предусмотрено.

– А-д-ж-ж-ж! – рычит ЮСон. Обвела она меня вокруг пальца, обвела, думает он.

После паузы, которую ЮСон скрашивает ритмичным стуком пальцами по столу, он заявляет:

– Выстави объявление на наш сайт примерно такого содержания: «Администрация агентства рассматривает вопрос санкций по отношению к Агдан. Вплоть до расторжения контракта с возложением на неё ответственности за недополученную прибыль»…

КиХо удивлённо смотрит на директора. ЮСон огрызается:

– Это не значит, что контракт будет расторгнут. Мы должны успокоить толпу…

– Правильное решение, директор ЮСон.

– Что у нас с подготовкой к турне?

– Почти всё готово, директор. Ждём Агдан, чтобы дошлифовать мелочи.

Требовательно зазвонил телефон. ЮСон снял трубку, тут же сделал знак КиХо: «Свободен. Иди работай». Только после его ухода отвечает:

– Да, слушаю тебя, нуна.

Слушать пришлось почти пять минут без перерыва. ЮСон морщится, открывает рот, но паузы ему не дают.

– Нуна, это невозможно…

Снова пять минут ЮСон кривится, морщится и молчит.

– Нуна, я тебя понял. Но, в любом случае, это не телефонный разговор.

Кладёт трубку, вытирает платком вспотевший лоб.

Агдан в таких случаях говорила фразу, которую, как правило, начинала со слов «ржавый якорь», но ЮСон русского языка не знал. Потому-то ему было намного тяжелее.

24 октября, одна из улиц Сеула.

11 часов утра.

По улице катит крытый грузовик, за ним почти впритирку вместительный внедорожник. В нём рядом с водителем ГаБи. Оборачивается назад, на заднем сидении двое крепких парней. Между ними СунОк.

– Ну, что, кого-нибудь заметили?

Двое парней по краям смотрят назад и в стороны. Вопрос не отвлекает никого от наблюдения. Тот, кто справа отвечает:

– Ничего определённого. Если есть слежка, то квалифицированная, со сменами. Мы больше ничего не можем сделать. Поехали уже до места, ГаБи-сии.

ГаБи многообещающе усмехается, достаёт телефон. Отдаёт краткую команду:

– Готовьтесь, мы сейчас будем, – и отключается.

– Езжай на улицу… – называет адрес водителю. Тот молча кивает, обгоняет грузовик, – ГаБи делает в окно знак водителю грузовика, – и сворачивает на ближайшем перекрёстке. Грузовик едет за ними.

Через полчаса они сворачивают в тихую улочку, на которой почти нет движения. Как только поворот проходит грузовик, туда же сворачивают две машины, останавливаются и перекрывают обе полосы. Тут же в них упирается белый КИА, оттуда выскакивает водитель в кожанке и фуражке и начинает неистово ругаться. За ним выходят ещё двое, по виду серьёзные мужчины.

Из автомобилей, перекрывших дорогу, выходит семеро взрослых крепких парней. Один из них миролюбиво отвечает:

– Чего ругаешься? Друга встретил, понимаешь? Давно не виделись…

Все остальные улыбаются точно так же миролюбиво. Так усиленно светятся дружелюбием, что обычный гражданский мирный человек, увидев их, немедленно развернулся бы и удрал. Пока не отхватил этого дружелюбия по самые уши. А не гражданский быстро бы привёл оружие в полную боевую готовность. С такими по-людоедски ласковыми улыбочками хорошо в штыковую атаку ходить. Получится ещё лучше, чем с криком «Ура». Вражья сила сразу в штаны наделает.

Грузовик с сопровождающей машиной меж тем скрывается за следующим поворотом. Водитель КИА, непроизвольно проводив их взглядом, продолжает орать:

– Уберите свои корыта! Мы опаздываем!

– Куда, если не секрет? – лениво интересуются парни. Один из них, уловив почти незаметный знак старшего, обходит КИА и, особо не скрываясь, лениво записывает номера.