Парадокс упражнений - [41]
Ну что, прошлой ночью вы отдали сну положенные восемь часов?
Одно из новшеств современного мира — наша склонность медикализировать определенные формы поведения, предписывая его в конкретных дозах. К числу таковых относятся два с половиной часа физической активности в неделю, 25 г клетчатки ежедневно, а также восемь часов сна. Неизвестно, откуда и почему взялись эти восемь часов, но в конце XIX в. бастующие рабочие нередко ходили по улицам, скандируя: «Восемь часов на работу, восемь на отдых и еще восемь — на что сами пожелаем!» В свое время и Бенджамин Франклин сподобился на несколько фарисейский стишок-нравоучение: «Кто рано ложится и рано встает, здоровье, богатство и мудрость приобретет» (вариант: «Рано в кровать, рано вставать, горя и хвори не будете знать»). Я тоже большую часть жизни верил, что должен отдавать сну по восемь часов за ночь, и, что уж притворяться, иногда малость бахвалился, какой я жаворонок. Несмотря на эти расхожие представления, мир полон людей — яркий пример тому мои студенты, — которые любят допоздна бодрствовать, но прекрасно себя чувствуют, хотя довольствуются, иногда намеренно, менее чем восемью часами сна. Считать ли их аномальными продуктами нашего электрифицированного и зацикленного на времени современного мира? И как мы в этом смысле выглядим на фоне других животных?
Даже беглый взгляд вокруг убедит вас, что, когда дело касается сна, никаких шаблонов ни у людей, ни у млекопитающих нет и близко. Ослы спят всего по два часа в сутки, а девятипоясный броненосец — все двадцать. Некоторые животные, жирафы например, любят часто вздремывать, но понемногу; другие же виды предпочитают спать в один прием, но непрерывно. Некоторые крупные животные, в частности слоны, способны дремать стоя, а что самое удивительное, морские млекопитающие, в том числе дельфины и киты, выработали способность во время плавания спать одной половиной мозга, тогда как другая в это время бодрствует[166].
Если учесть, что жертвовать на сон треть жизни, а то и больше — компромисс исключительной значимости, неудивительно, что естественный отбор расстарался на небывалое разнообразие норм и паттернов сна. Однако при всех попытках найти смысл в этом разнообразии удалось выявить крайне мало взаимосвязей, и то слабых. Самая сильная корреляция связывает продолжительность сна с ролью вида в пищевой цепочке: уязвимые кормовые виды обычно спят меньше, чем поедающие их плотоядные[167]. Возможно, когда-нибудь «…волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком…» (Исаия 11:6), но, думается, домашние животные не очень-то долго спокойно и мирно проспят бок о бок с хищниками. Еще одна связь в том, что животные большего размера, которым приходится проводить больше времени в поисках пищи, обычно спят меньше. В остальном необъяснимо, почему одни животные спят больше или меньше, чем другие. Независимо от факторов, объясняющих поразительное разнообразие в привычках сна, большинство млекопитающих в целом проводят в объятиях Морфея от восьми до двенадцати часов в сутки, а большинство приматов — от девяти до тринадцати. Наши ближайшие родичи шимпанзе отдают сну в среднем по одиннадцать-двенадцать часов за ночь[168].
А как дела со сном у людей? Нетрудно догадаться, что сведения о продолжительности ночного сна исходят в основном от американцев и европейцев, причем взрослые обычно указывают, что за ночь спят по семь — семь с половиной часов, но каждый третий сообщает, что обычно его ночной сон длится меньше семи часов[169]. При этом точность собственных оценок опрашиваемых печально знаменита феерической ненадежностью[170]. Новые сенсорные технологии осуществляют мониторинг сна на основе объективных показателей и указывают, что взрослые люди в США, Германии, Италии и Австралии в среднем спят по шесть с половиной часов летом, когда тепло и светло, и от семи до семи с половиной часов в более холодные и темные зимние месяцы[171]. Несмотря на значительные расхождения, большинство взрослых людей в западном мире, вероятно, спят в среднем по семь часов за ночь, на целый час (на 13%) меньше, чем, как мы сами считаем, нам полагается.
Но нормально ли это? И откуда взялся этот священный Грааль восьмичасового сна?[172] Главная исходная посылка данной книги в том, что большинство людей в западных обществах, в том числе я, едва ли показательны, если мы говорим о человечестве времен, предшествующих промышленной революции. Насколько мои паттерны сна искажены будильниками, электрическим светом, смартфонами и прочими недругами сна, в числе которых работа, расписание электричек и ночные новости?
Нам повезло, что ученые вовремя спохватились, чтобы озаботиться этими вопросами, а новые технологии позволили получить массу достоверных данных о сне незападных людей. Из всего известного на данный момент сильнее всего любопытство будоражит исследование сомнолога Джерома Сигеля и его коллег по Калифорнийскому университету в Лос-Анджелесе (University of California, Los Angeles — UCLA). Они прикрепили носимые датчики десятерым охотникам-собирателям хадза в Танзании, тридцати собирателям-земледельцам сан в пустыне Калахари и пятидесяти четырем охотникам-земледельцам во влажных лесах боливийской Амазонии. Ни у одного из этих народов нет электричества, не говоря о часах или доступе в интернет. И что же? К удивлению Сигеля, исследуемые имели обыкновение спать меньше, чем люди западного мира. В более теплые месяцы они спали в среднем от пяти с половиной до шести с половиной часов в сутки, в месяцы попрохладнее — в среднем от шести с половиной до семи с небольшим часов за ночь. Вдобавок они редко позволяют себе подремать днем. Исследования, имевшие целью мониторинг привычек сна у фермеров-амишей, по религиозным соображениям не приемлющих электричество, как и у других народов незападной культуры, например у сельского населения Гаити и примитивных земледельцев на Мадагаскаре, выявили аналогичную среднюю продолжительность сна от шести с половиной до семи часов в сутки
