Парадокс Севера - [13]

«Лучшие всегда выбирают лучших».

Уцепившись за предплечье Севера, она потянулась ему на встречу, а он слегка наклонился, чтобы прикоснуться губами. Едва-едва. Осеннее солнце переливалось на его светлых волосах, и, удивительно, но даже теплый дневной свет рядом с ним становился холодным.

Сумка упала на ступеньки. А я отвернулась, почему-то подумав о том, что не стоит, наверное, такую дорогую вещь по полу валять.

— Наверняка существует какое-то особое правило. Самый популярный парень должен встречаться с самой красивой девушкой, — проговорила Леся.

В этот момент Адель наклонилась к уху Северова, что-то прошептав. Его рука плавно переместилась на ее талию. Тогда я заметила, что все вокруг наблюдают за этими двумя. Что не делать было на самом деле сложно. Эта пара как будто только спрыгнула с экрана в реальную жизнь.

— У них все серьезно. Полтора года вместе. Моя мама ходит на фитнес с матерью Адель. Говорит, они даже загородный клуб для свадьбы уже забронировали. Сразу после окончания учебы. У Северова-то этот год — последний.

Свадьба?

Это слово казалось настолько чужеродным, что на мгновение я даже оторопела.

— Их роман мусолили лишь первые недели три, — шепнула подруга. — Потом еще несколько месяцев делали ставки, кто кого первым бросит. Сейчас уже все подуспокоились. В конце концов даже обсуждать чужую личную жизнь людям когда-нибудь надоедает.

— Господи, надеюсь они хоть целоваться не начнут на забаву публике, — поморщилась я.

— Запрещено же, — шикнула Леся.

— А такие, как они, тоже соблюдают правила? — Мне всегда казалось, что везде работали одни и те же законы. Что позволено Юпитеру, не позволено быку. Так что ответ Старостиной практически застал врасплох:

— Север является гарантом этих правил. Думаю, когда он сам нарушит хоть одно из них, система рухнет.

— У вас тут почти как в книгах, антиутопия, — буркнула я, бросив последний взгляд на звездную пару. Адель смотрела на своего парня с нескрываемым обожанием. — Пообещай мне, — попросила я подругу. — Если когда-нибудь увидишь на моем лице такое же дурацкое выражение, отвесишь хорошую затрещину.

И мы рассмеялись.

Слишком громко.

— А я смотрю вы обе здесь! — Бросив рюкзак к дереву, Пашка приземлился рядом с нами. — Как дела, нарушительница?

— Эй, — толкнула я его локтем. — Я всего лишь подняла небольшой бунт. Крошечная революция в войне за право женщин носить брюки. Снова. Разве не это делали феминистки раньше?

— Макс на тренировке обмолвился, что Северу твоя «революция» как кость в горле.

— Пусть Макс идет лесом. А Северу придется эту кость проглотить. — И желательно подавиться. — Какой смысл облачать нас всех в форму? Пытаются уровнять?

— Наверное.

— Все равно ведь не выйдет. Посмотри хотя бы на… Адель. У нее одни только туфли и часы стоят больше, чем весь мой дом. И я еще молчу про персонального шофера.

— Туфли от Маноло прекрасны, — мечтательно вздохнула Леся. — Давно о таких мечтаю.

— Я бы предпочел личного водителя.

— Да ну вас.

— Не злись, — рассмеялся Пашка и опустил на мое плечо руку, слегка приобняв. И мне почему-то стало жутко неудобно. А еще стыдно. — Жизнь не справедлива, — продолжил он. — Взять хотя бы нас с тобой. Мы должны вкалывать как проклятые, когда им все достаётся вообще без усилий. Оттого они и такие ублюдки.

— Не завидуй, — ответила я, скидывая его руку и возвращаясь к конспектам. — Если б ты родился с серебряной ложкой во рту, сам был бы в точности таким же. А может, даже хуже, — не удержалась, чтоб не подразнить я. — Не стоит относиться предвзято только потому что им изначально повезло больше. В конце концов жизнь та еще лотерея, кто знает, что за билет каждый из нас вытянул.

— Думаешь, я им завидую? Бред! Просто ты их не знаешь, а я за год уже насмотрелся.

— Так ты давно здесь?

— При академии есть школа. Почти все ее заканчивали перед поступлением. Я попал как раз на выпускной год. Так что знаю, о чем говорю. И прошу тебя лишь об одном.

— О чем?

— Если кто-то тебя обидит, ты мне обязательно скажешь, ладно?

А потом взял мои пальцы в свою руку. Кожу тут же начало печь, словно у меня обнаружилась аллергия на прикосновения.

— Я не шучу, Диан.

Его усмешка исчезла. Голос стал по настоящему обеспокоенным. Я никогда не была слабой. Занятия фехтованием развили во мне умение за себя постоять, но на этот раз почувствовала: что-то надвигается. Что-то очень и очень нехорошее.

Со стороны академии повеяло холодом. Осень медленно вступала в права. Я обернулась и в последний раз посмотрела на Севера. А потом ответила:

— Обещаю.

Вернувшись в общежитие, я скинула ботинки, поставила сумку на пол. Открыла шкаф, чтобы убрать кардиган на место, и так и не отпуская крошечных ручек, медленно осела на пол.

— Диана? Тебе плохо? — подскочила с кровати Леся.

Слова застряли в горле. Все, что я смогла, хрипло выдавить:

— Моя одежда. Ее нет.

* * *

Я неслась, перепрыгивая через две ступеньки по лестнице наверх, в крыло, где жили парни, а сердце опасливо колотилось в груди. То и дело сбивалось с такта, трепетало, хотя даже на тренировках обычно не позволяло себе подобных выкрутасов.

Желтый стикер. В форме сердечка.