Парадиз–сити - [101]

Фрэнк Сильвестри обернулся, улыбнулся и подмигнул мальчишке.

— То, для чего родился, — проговорил он.

* * *

Сильвестри аккуратно обошел молодую парочку, сидевшую, взявшись за руки. Девушка склонила голову своему дружку на плечо, в руке у каждого — по пиву. Полное уединение — только она и он в тридцатитысячной толпе. Сильвестри сделал шаг вправо — на площадку лестницы. Необходимо было выбраться на парковку, где его союзниками были темнота и длинные ряды машин. Оборачиваться не было нужды — он и так знал, что за ним неотступно следуют две тени, мучительно раздумывая, когда же нанести решающий удар. Даже если они сейчас завалят его, почтенного ветерана каморры, можно было не сомневаться, что и их черная жизнь не будет слишком долгой.

Выйдя на пандус, усеянный мусором, Сильвестри направился к выходу А. Он шел медленно, пытаясь предугадать последующее развитие событий и взвешивая возможные варианты действий, чтобы найти оптимальный. Хотя за долгие годы ему приходилось исполнять этот танец не раз, адреналин придавал ощущениям прежнюю свежесть, тело было напружинено, но в то же время раскрепощено, готовое в любой момент совершить рывок в любую сторону, а рассудок — свободен от всякой чепухи и подчинен лишь мысли об убийстве. Сильвестри сбился бы со счета, если бы начал прикидывать, сколько лет ходит в боссах мафии. Однако в сердце он оставался солдатом улицы, и душе его была ближе безлюдная парковка, где вот-вот грянет бой, чем стены конференц-залов с их безликостью и стерильностью.

Сильвестри шел по центральному проходу парковочной зоны А2, когда первая пуля, взвизгнув у его уха, разнесла в осколки лобовое стекло массивного черного «Форда Эксплорер». Выхватив из кобуры на бедре пистолет 38-го калибра, Сильвестри упал на асфальт и перекатился с быстротой, которая сделала бы честь человеку вдвое моложе. Потом встал на одно колено и положил руку с пистолетом на капот «Хонды Аккорд» стального цвета, вглядываясь в подсвеченную неоном темноту и прислушиваясь к малейшему шороху, способному выдать преследователей. Он затаил дыхание, шум стадиона тоже стих. Нужно было дождаться маленькой ошибочки со стороны противника, которая и определит направление полета его первой пули.

Слева от него слегка шаркнула кроссовка — это было за покосившимся фонарным столбом, между синим микроавтобусом и потрепанным универсалом. Переместив руку и глядя прямо перед собой, Сильвестри выстрелил два раза. Сейчас кто-то натужно хрюкнет. Долго ждать не пришлось. Сильвестри прильнул боком к «Хонде». Прислонив голову к металлической двери, он закрыл глаза и максимально расслабился — так, словно был на семейном пикнике. Ему нужно было устроиться поудобнее. Только в таком положении он готов был встретить смерть. По его расчетам, второй стрелок должен был находиться где-то рядом — сидеть на корточках, отчаянно гадая, каким будет следующий шаг. Извечное преимущество старости над неопытностью. И Фрэнк Сильвестри намеревался использовать это преимущество на всю катушку.

Он открыл глаза, когда ощутил, как в правый висок ему уперлось дуло 9-миллиметрового пистолета.

— Ты бы уж дождался, когда мы оба сдохнем, — тогда и отдыхал бы, — процедил сквозь зубы Рок Пуллмэн, низко нагнувшись над ним. От него разило потом и пивным перегаром. Дыхание было тяжелым, правая нога неудержимо дергалась. — Что ж, видать, случаются промашки и у тех, у кого в бороде седины полно, как у тебя.

— Ну и на что вы надеетесь — ты и дружок твой продырявленный? — спросил Сильвестри. — Чего добьетесь? Мне, в общем-то, плевать. Просто так, из любопытства спрашиваю.

— Так ведь ты правила знаешь, — протянул Пуллмэн. — Мы убираем крупного игрока вроде тебя — получаем несколько очков. Набираешь очки — продолжаешь игру. А там, глядишь, уже на самом верху сидишь — приказы раздаешь.

Сильвестри засмеялся, положив на колено левую ладонь.

— Можешь убить меня, — сказал он, — а потом еще десять таких, как я. Да хоть двадцать убей — все равно ни хрена у тебя не выйдет. Такую дешевую вонючку, как ты, к боссу на пушечный выстрел не подпустят. Разве что он к тебе сам подойдет — отдать последние почести, когда в гробу лежать будешь. Скорее папа римский боссом станет, чем ты.

— Может, оно и так, — проговорил Пуллмэн. — Скоро сам выясню. Зато в расход тебя пущу именно я.

— Не ты, так кто-нибудь другой, — проговорил Фрэнк Сильвестри.

Он поднял глаза на темно-синее, как океан, небо, усеянное звездами. Со стадиона донесся дружный рев. Отразившись от пустых машин, он унесся в ночную темноту Куинса.

— Вроде выигрывают, — заметил Сильвестри. — Хорошо, когда уходишь победителем.

Рок Пуллмэн расставил пошире ноги и трижды выстрелил Фрэнку Сильвестри в голову. Отступив на шаг, Пуллмэн понаблюдал, как тело старика завалилось вправо, а лицо уткнулось в переднее колесо. Киллер перешагнул через труп, на ходу засунув горячий пистолет за пояс грязных коричневых джинсов, и побежал через парковку. Он нашел Тони Коллинза опирающимся на капот новенького седана. Одна нога сбоку была залита кровью.

— До машины дойдешь? — спросил Пуллмэн, рассматривая рану. — Дай-ка я тебе помогу.