Парад-алле - [22]

– Когда войдем, фонарь не зажигай и даже не пытайся что-то рассмотреть.

Дверь выглядела странно. Везде красовались вмятины, словно ее целенаправленно били чем-то тяжелым. От центра до нижнего угла тянулись три параллельные борозды, наводившие на мысль о когтях крупного зверя. А поверх всего этого я рассмотрел наспех начертанные непонятные знаки. Король постучал в дверь носком ботинка. С той стороны послышался шорох и тяжелые шаги. Бродяга поскребся в дверь передними лапами.

– Ты? – послышался из-за двери низкий мужской голос.

– Не заставляй Мое Величество ждать, открывай, – усмехнулся рыжий.

Засов клацнул так громко, что этот звук отразился от стен туннеля, и эхо затерялось где-то вдали.

Единственным источником света в комнате оказалась длинная чадящая свеча. Дым извивался под ней спиралями и сливался с чернотой вокруг. Если включить воображение, казалось, что именно этот дым и есть темнота. Она заполняет комнату от пола до потолка, обволакивает каждого находящегося здесь.

На столе, рядом со свечой, стоял старый телефонный аппарат из потускневшего зеленого пластика. Несколько кнопок отсутствовали.

– Тебе нужно на «Проспект»? – проскрипел Туз из тени.

– Да, ему нужно туда, – ответил Король за меня.

Я же вглядывался в угол, откуда доносился свистящий шепот, и пытался увидеть обитателя этой комнаты. Но мне не удалось рассмотреть даже его очертаний. Не знаю, как ему это удавалось, но он так сливался с темнотой комнаты, словно был тенью. Единственное, что мои глаза сумели выхватить из почти непроницаемого мрака, – это едва заметное шевеление.

– Сколько ты хочешь за то, что проведешь меня? – спросил я.

Ответом мне послужил сиплый смех, больше напоминающий кашель умирающего.

– Сколько? – переспросил Туз. – Нет. Мне не нужны твои патроны.

– А что тебе нужно? – насторожился я.

– Твоя бессмертная душа, – хохотнул Король, раскачиваясь на стуле.

Туз снова зловеще засмеялся.

– Заманчиво, но нет. Окажи мне услугу – и мы в расчете.

Я спросил, чего он хочет.

– Найди Ленку.

– А кто это?

Туз, не выходя на свет, зашуршал чем-то в углу и бросил Королю пачку пожелтевших бумаг, аккуратно перевязанных куском бечевки. Рыжий быстро распутал узел и один за другим стал передавать мне выцветшие детские рисунки.

Домик, кошка, солнце, божьи коровки, люди, лица. И каждый рисунок старательно подписан неуверенным детским почерком «Лена».

Картинки с изображенными на них цветочными клумбами, яркими жуками, платьями в горошек, домиками и семьей сменились на другие, куда менее радужные. И дело даже не в том, что с них исчез цвет, потому что они все были нарисованы, судя по всему, кусками угля. На последних Лена изобразила туннель метро и летящие ракеты. Король передал мне листок, который рассматривал дольше предыдущих, и уставился неподвижным взглядом в стол.

Я посмотрел на, казалось бы, обыкновенный детский рисунок. Девочка в окружении семьи. Мать, отец и две сестры. Вот только все, кроме одной из сестер, оказались перечеркнуты черными угольными линиями.

– И где ее искать? – спросил я.

Туз вздохнул.

– Сними трубку, – сказал он.

Голос его раздался совсем рядом, так близко, что я вздрогнул. Туз практически дышал мне в затылок и ждал. Я недоверчиво взглянул на телефон, но все же приложил трубку к уху. И, понятное дело, не услышал ни звука.

Подожди немного, – просипел Туз.

Так я и стоял, как идиот, держа мертвую телефонную трубку. Внутри меня быстро вскипало раздражение. Это что, дурацкий розыгрыш? Я уже открыл было рот, чтобы высказать Тузу и Королю все, что о них думаю, как вдруг в трубке что-то затрещало. Сквозь шорох и свист помех пробивался сначала неуверенный, но все более четкий женский голос.

– Женя, помоги мне. Женя…

В первую секунду я решил, что ослышался.

Работающие телефоны для метро были редкостью. До Дня Х их использовали, как правило, для внутренней связи между станциями, а сейчас это были просто никчемные куски пластика с клубками проводов. Единственный работающий телефон, установленный специально для связи с «Сибирской», я когда-то давно видел в кабинете коменданта «Проспекта», но и этот аппарат потом куда-то исчез.

– Женя.

Голос в трубке набирал силу, словно женщина на том конце провода была уверена, что ее слышат.

– Помоги мне, Женя.

Я, не отнимая трубки от уха, обернулся к Королю. Тот сидел, замерев, и смотрел на меня. Моя рука дрогнула, когда я передал ему трубку. Рыжий вслушивался в голос, и с каждой секундой его лицо вытягивалось все сильнее.

– Куда?.. – спросил я осипшим голосом. – Откуда идет сигнал?

– Со «Студенческой».

Король даже охнул от удивления. А вот я не спешил поверить всей этой мистификации. К станциям «Студенческая» и «Площадь Маркса» вел метромост. Но еще много лет назад его центральная часть обрушилась в Обь, отрезав тем самым путь к двум станциям на левом берегу. Жил ли там кто-нибудь, точно сказать было нельзя, связь со «Студенческой» и «Маркса» оборвалась сразу после Катастрофы. Конечно, и там должны были спастись люди, кто-то наверняка успел спрятаться в метро, но вот уцелели ли они за двадцать последних лет – большой вопрос.

Поэтому некая Лена, чей голос я сейчас отчетливо слышал в телефонной трубке, вызывала скорее подозрения, чем желание помочь.