Папины дочки - [4]

— Он со своей подружкой, — тихо пояснил Роман.

Серена не подавала виду, что заскучала.

— Кстати, вон там Рейчел Барнеби, — продолжал Роман, кивнув в сторону броской девицы около барной стойки. — Восходящая звезда. Видела ее на обложке «Вог» недавно?

Ну конечно, она видела ее. Вызывающего вида валлийку с черными волосами, белой кожей и пухлыми губками, слишком пухлыми на взгляд Серены. Привлекательность, не имеющая ничего общего с гламуром.

— «Вог» частенько преувеличивает достоинства тех, кто попадает на обложку, ты не согласен? — колко заметила Серена.

Роман тихонько хлопнул ее по заду.

— Не злись, — с улыбкой возразил он, — тебе нечего волноваться: она еще ничего не достигла. Но я не мог не пригласить ее в круиз, потому что многим обязан ее матери.

Серена вздохнула. Да, разумеется, ей нечего было беспокоиться по поводу какой-то девчонки-подростка, пусть даже и очень хорошенькой. Ну и что же такого, что Рейчел Барнеби попала на обложку «Вог»? Туда многие попадают. Зато у Серены был высокий рейтинг в шоу и двухмиллионный контракт на рекламу косметики. Пусть ей не повезло до сих пор с Голливудом, что же тут странного? Эти заплывшие жиром идиоты режиссеры предпочитают брать уступчивых актрис-плебеек, которые готовы делать все, что им скажут, а с такими, как Серена, дамами из высшего света они просто боятся связываться. Как бы то ни было, она все-таки принадлежала к роду Бэлконов и ее персона интересовала всех: чем она занималась в выходные дни, кого приглашала на свои вечеринки, что дарила Тому на день рождения. Каждое ее движение пресса смаковала с неистощимым энтузиазмом, так что этой валлийской оторве до нее далеко.

Поскучав немного, Серена пришла к выводу, что Майкл Саркис — самая любопытная личность среди гостей. О нем ей было известно немногое: родился в Бейруте, мать американка, отец ливанец — так по крайней мере о нем писали в журналах, вырос в Бронксе. Он был одним немногих представителей арабского мира, которому посчастливилось не только разбогатеть и сделать превосходную карьеру, но и вписаться в европейскую элиту. В его отелях процветал игорный бизнес, при каждом из них он держал казино, которые приносили ему огромную прибыль. Все это казалось Серене немного вульгарным, но… он — миллиардер!

Она медленно прошла к длинному столу, рядом с которым, лакомясь арабскими деликатесами, стоял Майкл. На тарелках была разложена золотистая пахлава, сладости с фисташками, курагой и кокосовой крошкой. Все яства почему-то наводили ее на мысли о Тайной вечере.

— Вы проголодались, — улыбаясь, начала Серена, осторожно подцепив фуршетным кинжальчиком оливку и отправив ее в рот. Первый шаг вроде бы удался.

— О, Серена! Рад познакомиться.

Майкл пожал протянутую ему изящную ручку крепкой загорелой рукой. Серена отметила, каким чувственным и сильным было это пожатие. И пальцы совсем не грубые, напротив, длинные и ухоженные, с аккуратными ногтями, и на запястье часы на золотом браслете — недурно!

Майкл как будто не обратил внимания на любопытно-изучающий взгляд Серены и улыбнулся ей в ответ.

— Как вы относитесь к вину?

— К вину? — переспросила Серена. — Прекрасно. «Петрус» сорок седьмого года, да?

Майкл взял бутылку и взглянул на этикетку.

— Да вы неплохо разбираетесь!

— Все намного проще: в сорок седьмом году был лучший в прошлом веке урожай винограда. Даже лучше, чем в семидесятом. Вот так. — Она повернулась к Рейчел Барнеби: — А вы как считаете, что лучше — сорок седьмого или семидесятого?

Рейчел покраснела.

— Я не могу похвастаться столь тонкими знаниями, поэтому стоит спросить кого-нибудь еще, — вежливо ответила она.

— Вот как, — отозвалась Серена, одарив девушку покровительственным взглядом. — Значит, вы не винодел, а актриса?

Рейчел встала и быстро направилась в сторону туалета. Серена проводила ее взглядом.

— Милая девушка, — сказал Майкл.

— Очень милая и простая, — заметила Серена.

Майкл внимательно осмотрел ее с головы до ног, затем небрежно поправил очки на переносице и интригующе улыбнулся.

— И где вам довелось так основательно изучить особенности винодельческого искусства? — поинтересовался он, сделав маленький глоток из своего стакана.

— У моего отца, он отлично разбирается в винах, — пояснила Серена, кокетливо прижав пальчик к губам.

— Лорд Бэлкон? — спросил Майкл, изумленно изогнув брови.

— Да, конечно. Вы с ним знакомы?

— Нет, честно говоря, не имел удовольствия с ним познакомиться, — покачал головой Майкл. — В его лондонский клуб у меня нет доступа.

Серена заметила, что его лицо внезапно помрачнело. Это означало, что для Майкла Саркиса существовал социальный фактор, уязвляющий его самолюбие — его сомнительное положение в высшем английском обществе.

— В какой именно? «Уайт»? «Аннабель»?

— «Гамильтон».

Она присела на канапе и громко рассмеялась.

— Неужели вы хотите попасть туда? Сборище чопорных зануд, которые знакомы еще со школы. Я думала, что вы бываете в местах поинтереснее.

— У меня есть собственные клубы, вы правы, — кивнул он, — но порой хочется чего-нибудь новенького.

Он присел рядом с ней и как бы нечаянно коснулся рукой ее ягодицы. Этот жест, очень дерзкий и неожиданный, и в то же время глубоко-интимный и чувственный, заставил ее вздрогнуть. Она попыталась рассуждать здраво: не опрометчиво ли будет променять темноволосого горячего красавчика на старика? Может быть, ему сорок, но скорее всего пятьдесят. Не скажешь, что он так уж плохо сохранился, но лицо портил крючковатый нос, слишком маленькие темные глазки, да и голова была великовата для не слишком крепкого тела. Но ее отец был еще старше, а сил ему было не занимать, а у Майкла явно есть и напор, и умение соблазнять…