Папатека - [2]

А ещё мой папа любит сидеть сиднем и пристально смотреть мне в затылок. Сядет на стул и глядит, глядит, как я стреляю из пулемёта по врагам. А меня это отвлекает! Я даже прицелиться в такие моменты нормально не могу! Я даже чувствую, как у меня затылок под его взглядом потихоньку нагревается! Я говорю:

– Папа, ты сходи погуляй. Проветрись. Погода хорошая, подышишь свежим воздухом, в твоём возрасте это полезно.

Видите, я заботливый. А он мне:

– А что, это идея! Махнём в парк! С деревьями обниматься!

Ну кто меня, спрашивается, тянул за язык?

Приходится тащиться в парк, обниматься там с берёзами и медленно дышать животом. Папа считает, что тем самым мы энергетически подпитываемся и становимся чуточку мудрее. А я считаю, что он просто спятил.

А ещё он любит делать со мной уроки. В этом был бы какой-то прок, если бы папа делал уроки за меня. Я бы тогда моментально выбился в отличники. Как ни крути, а он у меня сообразительный. Папа кандидат биологических наук (а попросту – ботаник) и на работе пользуется уважением окружающих. Но за меня папа задач не решает и сочинения отказывается писать. Он просто сидит рядом и меня корректирует! Из всех пап он единственный в нашем классе, кто на такое способен. А я просто терпеть не могу, когда меня корректируют, особенно сидя рядом и повторяя в левое ухо: «Запомни, сын: ученье – свет, а неученье – тьма! Твоё будущее – в твоих руках!»

Вот Перекусихин, например, уроки вообще не делает. Он у меня списывает, за пирожки. Поэтому мы оба ходим в троечниках. Его мама, эта святая женщина в поварском колпаке, считает, что главное для любого мужчины – с утра хорошо покушать. А это забота женщины, поэтому пирожки в перекусихинском рюкзаке не переводятся.

Недавно, не поверите, папа записал меня в библиотеку. В детскую. Это притом, что мне одиннадцатый пошёл. Папа сказал, что в библиотеку ходят не только за книгами, но и за общением с увлечёнными людьми из разных клубов по интересам. В нашей библиотеке, например, есть клуб любителей моделирования кораблей из дерева своими руками. И секция валяния из шерсти, но там сплошь девочки. Я взял какую-то книжку на абонемент, только чтоб от папы поскорей отделаться и чтобы меня не заставили ничего моделировать. Вечером пришёл – а Интернет отключён (у папы был очередной приступ заботы о моём будущем). Что делать? Я лёг на диван и открыл книжку. Стал читать. Читаю – и ничего не понятно! Картинок нет, текст мелкий, букв много, а на странице справа внизу вместо даты со временем – какой-то номер.

Я ту книжку так и не дочитал. Хотя папа очень обрадовался, когда увидел на обложке заглавие. Сказал, что в детстве это была его любимая книга – «Остров сокровищ». А по-моему, про острова и сокровища лучше посмотреть кино в 3D или в сетевую игру поиграть с онлайн-друзьями. Одно дело – разглядывание на бумаге скучных буковок, и совсем другое – погружение в атмосферу бесконечного драйва и экшна. Это не я так красиво сказал, это из превью «Ворлд оф Варкрафт». Космическая разница, вы чувствуете?

Теперь сами видите, почему я мечтаю, чтобы мой папа пропал. И желательно без вести. Потому что другого такого скучного, занудного, приставучего и отставшего от жизни папы в целом мире больше нет. Он даже в школу за мной не на машине, как все нормальные родители, приезжает, а на велосипеде. И я, сгорая от стыда, еду с ним на багажнике!

Глава 2 Самая обидная

Поссорились мы из-за того, что папа решил меня подстричь. Он сказал, что теперь у нас режим строгой экономии. И что экономить мы начнем с того, что я перестану ходить в парикмахерскую. Отныне он будет стричь меня сам. Папа даже закончил интернет-курсы для начинающих парикмахеров – втайне от меня и от мамы. А всё потому, что к приезду мамы он решил сделать ей сюрприз. Купить тандем. Это такой велосипед, рассчитанный сразу на троих человек. Чтобы мы все вместе дружно ездили на рыбалку, в лес, в горы и всякие другие малопроходимые места.

– Садись, сын! – торжественно сказал папа, пододвигая ко мне табурет.

Я сел. Просто с ним спорить – себе дороже. У папы на любые споры ответ один – тотальное отключение Интернета на сутки. А для такого зависимого от социальных сетей мальчика, как я, это смерти подобно. Поэтому я здраво рассудил, что волосы – ничто, в сравнении с полной изоляцией от сверстников. За двадцать четыре часа произойти может всякое. Статусы и юзерпики меняются теперь со скоростью света, а я просто обязан быть в курсе происходящего.

Папа укутал меня какой-то мятой плёнкой и начал стричь. Он довольно вдохновенно чикал в воздухе ножницами и красиво размахивал расчёской с частыми зубцами. Поэтому я на какое-то время расслабился и стал думать про Галапагосские острова. Про их удивительную флору и потрясающую фауну. И про маму – как она сейчас там, наверное, ест бутерброд с арахисовым маслом и кольцует птенцов альбатросов. Или занимается с Просперо Гонзалесом бердвочингом. Это такое наблюдение за птицами – не простое, а в научных целях.

В этом была моя роковая ошибка – задуматься и отвлечься, пустить всё на самотёк.

– Готово! – весело сказал папа и подал мне зеркальце.