Папандокс - [2]

Оба они – босой Дениска и обутая в вязаные тапочки Светка – ковыляли так беспомощно, что сердце или скорее нервы незнакомца дрогнули. Девчонка, судя по расширенным в ужасе глазам, сотрясающей тельце дрожи и полуоткрытому до сих пор рту, пребывала в состоянии шока. Двигалась, как механическая кукла, у которой вот-вот кончится завод.

Мужчина выругался сквозь зубы и подхватил обоих землян, как мешки с соломой. Закинул на свои узкие плечи, крякнул, но сцепил зубы и поспешил к кустам.

– А эти… вылезут? – из положения виса попытался извернуться и глянуть на остающиеся позади развалины Дэн.

– Если успеем отойти подальше, пока они просыпаются, нет, – пояснил причину спешки носильщик.

– А если не успеем? – продолжил допытываться неуемный «мешок».

– Могу тебя сбросить здесь, поглядишь и, если выживешь, нам расскажешь, – щедро предложил незнакомец. – Мне и девушки хватит.

– Не-не-не, тут небось и кнопочки сейва-то нет, – открестился Дениска, обвисая на носильщике ватной тряпочкой, и хихикнул.

Светка, пребывающая в тихом ступоре от случившегося за последние пять минут, вздрогнула от этого звука. С таким маньячным хихиканьем братец обычно устанавливал на комп какую-нибудь очередную суперскую мечемаше-магическую игрушку.

Пока Дениска хихикал, а Светка тихо сходила с ума от нереальности происходящего, тип в плаще дотащил свои жертвы до высоких кустов, напоминающих густотой ивняк, и проломился насквозь. Там, за кустами, в короткой травке стояла пара темных, кажется, гнедых, лошадок.

Вернее, как превосходно было видно свисающему Дениске, кобыла и жеребец. Точно, настоящий жеребец! На копытное мужского пола носильщик сгрузил почти не трепыхающуюся Светку, а кобылка досталась парню.

Легко вскочив в седло, тип поправил тушку девушки так, чтобы она сидела перед ним, прижимаясь спиной к груди. Дениска, катавшийся верхом самое большее раз пять за всю жизнь (включая фотографирование в двухгодовалом возрасте на пони), попытался кое-как угнездиться сам и поймать жесткие поводья пальцами. Босые грязные пятки, поморщившись, попаданец вставил в холодные стремена. Может, вокруг с виду и царило лето, да ночью в футболке с коротким рукавом и без обуви прохлада чувствовалась явственно. К тому же странные мурашки бегали по спине с утроенной силой, стоило лишь прислушаться к нарастающему похрустыванию и скрежету плит или чьему-то скрежету о плиты в развалинах за кустами.

Дениска только не мог пока определиться, что лучше: видеть подозрительно-магическую реальность глазами или не видеть и пользоваться на полную катушку богатым воображением.

– Ходу! – скомандовал незнакомец и пришпорил своего коня, не то чмокнув, не то цокнув губами особым образом. От этого сигнала кобыла, не дожидаясь команды неуча-наездника, сорвалась с места и поспешила за жеребцом.

По почти заросшей травой, а некогда широкой, выложенной каменными плитами дороге скакали минут пятнадцать. А если по ощущениям нижней половины тела Дениски, так и вовсе целую вечность и еще половинку. Когда, наконец, мужчина соизволил остановить жеребца и снять с седла мелко подрагивающую Светку, Дэн сполз с лошади не то амебой, не то кулем с сеном. В общем, никакой лихости не проявил.

Упал на траву, соображая, стер ли он себе все до мозолей или так только кажется. А ведь всего ничего верхом проехал-то! Когда-то и побольше катался, правда, шагом, и лошадь по-другому везла, мягко. Эта коняга была какой-то неправильно-костистой или мускулистой не там, где надо. Мысль о том, что это у него самого нет нужных мускулов для посадки на достойном животном, Денис, разумеется, отверг с негодованием.

Полянка в паре метров от дороги, защищенная очередным мощным кустом местного ивняка, решившего габаритами потягаться с дубравой, приняла еще одну беспомощную тушку женского пола и энергичного мужчину. Тот набросил поводья на ближайшую ветку, прислушивался минуты три, не меньше, проверяя, нет ли костяной погони, и тихо выдохнул.

Сдернув с себя плащ, незнакомец укутал озябшую Светку, снисходительно оглядел парочку слабаков и энергично объявил:

– Давайте знакомиться, племяннички!

Дениска тряхнул головой и, приподнявшись на локтях, уставился на говоруна. Проглянувшая из-за череды тучек бело-желтая луна охотно предоставила возможность для осмотра.

Блондин, не платиновый, а как Светка – золотистый с мелкими русыми прядками, увязанными в низкий хвост, серо-зелеными, опять же как у них с сестрой, глазами. На этом сходство заканчивалось и начинались отличия: пару раз явно ломаный, судя по форме, нос и все лицо – костистое, будто его собирали из лезвий, а потом наспех обтянули кожей – были абсолютно незнакомыми. Денис бы точно запомнил. Такого красавцем было бы не назвать даже спьяну, но и обычным тоже.

Нет, этого типа Дэн и Светка никогда прежде не видели, потому Дэн удивился:

– Дядя? Чего-то не припомню. Мы своих родственников знаем. Тетя есть, а дяди нет!

– Я вас тоже впервые вижу, – утешил общество дорогой дядюшка. – Я брат вашей матери Лимей. Мы не виделись с ней с того мига, как она сбежала из-под венца, воспользовавшись реликвией рода – порталом последнего шанса.