Панк 57 - [3]
Я обязательно их найду. А пока не нашел, придется ходить с этим куском хлама на дедушкином ремешке.
Пристегнувшись, я перевожу глаза на дорогу и что-то замечаю. Подъехав ближе, вижу фигуру, бегущую по обочине, с хвостом светлых волос, в черной куртке и неоново-синих кроссовках. Ошибки быть не может. Да вы надо мной издеваетесь! Вашу ж мать.
Свет моих фар озаряет спину сестренки. Она резко оборачивается, замечая, что на этой дороге она не одна. Я делаю музыку потише.
Когда она понимает, что это я, ее лицо расслабляется, и она преспокойно бежит дальше, не снимая своих гребаных наушников. Отлично ты заботишься о своей безопасности, Энни.
Притормозив, я опускаю окно со стороны пассажирского сиденья и подъезжаю к ней.
– Знаешь, как ты выглядишь? – Исполненный злости, я наклоняюсь к окну, крепко сжимая ладонью руль. – Как приманка для серийного убийцы!
Беззвучно рассмеявшись, она качает головой и ускоряется, заставляя меня сделать то же самое.
– А ты не думал о том, где мы сейчас? – заявляет она. – На дороге из Тандер-Бей в Фэлконс Уэлл. На ней никогда никого нет. Я в порядке. – Она поднимает брови. – А ты разговариваешь со мной точно так же, как папа.
Я брезгливо морщусь.
– Во-первых, как минимум на этой дороге есть я, так что она уже не пустая. Во-вторых, не надо упрекать меня в излишней предосторожности только потому, что ты единственная глупышка, которая додумалась устроить пробежку посреди ночи у черта на куличиках, а я не хочу, чтобы тебя изнасиловали и убили. И, в-третьих, твое замечание неуместно. Я не веду себя как отец, так что не надо больше бросаться такими фразами в мой адрес. Это неприятно. – Затем я кричу: – А теперь залезай в чертову машину.
Она снова отрицательно качает головой. Энни любит дразнить меня. Прямо как Райен.
Энни – моя единственная сестра, а братьев у нас нет. И если не брать в расчет мои далеко не блестящие отношения с отцом, мы с ней неплохо ладим.
Тяжело дыша, она бежит дальше, и я обращаю внимание, что у нее впалые щеки и появились мешки под глазами. Желание продолжить читать морали никуда не исчезло, но я принимаю решение его попридержать. Она так много трудится и едва успевает спать.
– Давай-давай, – говорю я ей с растущим нетерпением. – Серьезно, у меня нет на это времени.
– А что ты здесь делаешь?
Я бросаю взгляд на дорогу, чтобы убедиться, что все еще с нее не съехал.
– Сегодня ночью этот дурацкий квест. Мне надо там появиться. А вот ты почему не в парке, на хорошо освещенной дорожке, в поле зрения еще пары десятков таких же бегунов? А?
– Перестань со мной нянчиться.
– Тогда ты перестань делать глупости, – парирую я.
Нет, ну правда, чем она вообще думала? Здесь и днем-то опасно находиться в одиночку, а ночью – тем более.
Я на год старше нее и в мае оканчиваю школу, но она гораздо ответственнее меня.
Эта мысль напоминает мне еще кое о чем.
– Эй, – недовольно начинаю я, – это не ты случайно вытащила утром шестьдесят долларов из моего бумажника?
Я заметил, что этой суммы не хватает, а ведь я только вчера получил эти деньги. И я их не тратил. В третий раз наличка из бумажника исчезает в неизвестном направлении.
Она делает глаза как у кота из «Шрека». Знает же, как это на меня действует.
– Мне нужно было закупиться материалами для лабораторной, а ты свои деньги сам никогда не тратишь. Не пропадать же им зря.
Я закатываю глаза.
Она прекрасно знает, что может просто попросить папу дать побольше денег. Энни – его ангел, он даст ей все, что она пожелает.
Но как я могу злиться на нее? Она счастливый ребенок, сходит с ума, делает глупости. И, полагаю, единственное, что я могу сделать, чтобы она стала чуточку счастливее, – это не мешать.
Она улыбается, видимо, заметив, что я смягчился, хватается за раму окна и запрыгивает на подножку у двери.
– Эй, а можешь взять мне газировки? – спрашивает Энни. – Холодной, как лед, газировки по пути со склада домой? Мы оба знаем, что ты там не задержишься дольше пяти минут. Ведь чтобы найти горячую штучку, которая отобьет у тебя желание социализироваться, больше и не нужно, да?
Я усмехаюсь про себя. Вот дуреха.
– Ладно, – киваю я. – Полезай в машину, доедем с тобой до заправки. Что скажешь?
– И карамельки, – добавляет она, игнорируя мое предложение. – И еще что-нибудь пожевать.
А потом она спрыгивает с подножки и устремляется вниз по улице.
– Энни! – Я нажимаю на газ и догоняю ее. – В машину. Сейчас же.
Она смотрит на меня и хихикает.
– Миша, моя машина в двух шагах от нас! – Она показывает вперед. – Сам посмотри.
Внимательно вглядевшись в темную дорогу, я вижу, что она говорит правду. Справа на обочине припаркован синий «миникупер».
– Увидимся дома, – говорит Энни.
– То есть ты закончила пробежку?
– Да-а-а. – Она драматично и явно преувеличенно кивает. – Увидимся, когда придешь домой, хорошо? И не забудь про конфеты и газировку.
Я насмешливо улыбаюсь в ответ.
– Я бы рад, но у меня совсем не осталось денег.
– У тебя остались деньги на приборной панели, – бросает в ответ Энни. – Не надо делать вид, что ты не разбрасываешь сдачу где ни попадя, вместо того чтобы убирать ее куда положено. Могу поспорить, в твоей машине, если поскрести по сусекам, сотню баксов можно насобирать.
