Память и желание. Книга 2 - [27]

Сильви почувствовала, что ее пребывание здесь бессмысленно. На глазах у нее выступили слезы – благо Алексей выключил свет. На экране появилась улица, дверь, дверная ручка, потом крупно – деревянная поверхность. Дверь открылась, вышла женщина. Лицо хмурое, озабоченное. Камера следует за женщиной, которая идет по посыпанной гравием дорожке. Ноги быстро переступают по земле. Фильм был немой, но Сильви казалось, что она слышит хруст щебенки. Камера поползла вверх, показала глаза женщины. Женщина смотрит вниз, что-то ищет, потом ее лицо вдруг озаряется улыбкой. Нагибается, смотрит на что-то, посверкивающее в траве. Камера крупным планом показывает ее руку. Это кольцо. Все, пленка оборвалась. Проектор застрекотал вхолостую.

– Дальше пока не снял, – объяснил Алексей.

– Кто эта женщина? – заинтересованно спросила Сильви.

– Это Анна. Она тут работает. Разрешила мне снимать. Еще она учит меня французскому. Анна предложила идею сценария. Кажется, это по какому-то французскому писателю. Женщина потеряла кольцо, думая, что оно очень дорогое. А на самом деле драгоценность фальшивая. Запутанный сюжет, и я пока работаю над всякими второстепенными эпизодами. На восьмимиллиметровой пленке особенно не разлетишься.

Он пожал плечами.

– По-моему, у вас очень хорошо получается. Прекрасно передана атмосфера. Я хотела бы знать, что будет дальше.

– Правда? – скептически взглянул на нее Алексей. – Ведь это набросок, не более. А я хотел бы снимать настоящее кино.

Вот в чем дело, подумала Сильви. Теперь ясно. Алексей ничем, кроме кино, по-настоящему не интересуется. Она посмотрела на него. Он весь в себе, для нее в его душе места не найдется. Ах, если бы мальчик был несчастен, если бы он в чем-то нуждался – тогда она пришла бы ему на помощь, а в конечном итоге рассказала бы обо всем. Но, увы, она Алексею не нужна.

И все же Сильви очень хотелось, чтобы он признал ее, допустил в свой замкнутый мир.

– Если вы захотите познакомиться с кем-нибудь из влиятельных кинематографистов… – начала она, но в это время раздался стук в дверь. Женский голос произнес по-итальянски:

– Вернулся синьор Джисмонди. Он ждет вас, Алексей.

Очевидно, это и была Анна. Алексей пошептался с ней о чем-то, потом обернулся.

– Может быть, вы хотите познакомиться с моим дядей? – вежливо предложил он. – Он ждет вас, раз вы еще здесь.

Сильви кивнула, готовая на что угодно, лишь бы отдалить миг расставания.

Они спустились по лестнице и оказались в приемной. Навстречу вышел полный мужчина в элегантном костюме. Крепко пожав Сильви руку, он окинул ее проницательным взглядом, растянул губы в улыбке.

– Добрый вечер, синьора Стирлинг, – сказал Джисмонди-старший с сильным акцентом. – Ведь вас надо называть этим именем? Я не ошибаюсь, это ваш псевдоним?

Ей показалось, что в его голосе звучит завуалированная угроза. На миг она запаниковала, но, еще раз взглянув на его улыбающееся лицо, ответила столь же безмятежной улыбкой. Естественно, магнат выяснил, кто она такая, прежде чем допускать в свой дом. Какая, в сущности, разница? Главное, что цель достигнута – хотя бы частично.

– Ну разумеется, принцесса вам рассказала обо мне, – прошептала она.

– Естественно.

Джисмонди небрежно взмахнул рукой. Сильви заметила, что, несмотря на толстый живот и короткие ноги, этот человек двигался грациозно и в то же время властно и уверенно.

Слуга принес поднос с бокалами. Сильви с облегчением отпила шампанского.

– Кроме того, – продолжил хозяин, – мне известно, что вы говорите по-французски. Моему бедному языку нелегко дается английская речь. Но мой сын, к сожалению, пока недостаточно владеет французским.

Сильви с любопытством взглянула на Алексея, и синьор Джисмонди отлично понял смысл этого взгляда.

– Должно быть, Алексей называл меня дядей? – Он дружелюбно потрепал юноше волосы. – Ужасный упрямец. Но это неплохо. Ему хочется думать, что его настоящий отец жив. Хотя, по правде говоря, надежды на это мало. Бедняга исчез в сталинских лагерях. – Хозяин сокрушенно помотал головой. – Бедный народ.

– Однако надо думать не о прошлом, а о будущем, – продолжил он. – Отец, дядя – какая разница? – Он взглянул на Алексея. – Ты ведь счастлив здесь, правда?

Мальчик кивнул, смущенно переступив с ноги на ногу.

Синьор Джисмонди посмотрел на часы, и Сильви поняла, что ей пора уходить.

– Была счастлива познакомиться с вами, синьор Джисмонди. А также с вашим сыном. У вас очень хороший мальчик, очень талантливый, – произнесла она ровным тоном, который давался ей с огромным трудом.

Сильви пожала Алексею руку, чуть задержала ее в своей, наслаждаясь прикосновением.

– Спасибо вам, Алексей.

Он мечтательно смотрел на нее, видя в этот момент бесподобную голливудскую звезду Лорен Бокалл, плавно пересекающую освещенный зал. Или Мерилин Монро, обнажавшую в соблазнительной улыбке безупречные зубы.

– Надеюсь, вы пришлете мне рукопись перед опубликованием, – сказал синьор Джисмонди на прощание, и его слова прозвучали не как просьба, а скорее как неукоснительное распоряжение.

Сильви на миг сконфузилась, потом вспомнила о своей маскировке

– Конечно-конечно, – спохватилась она. – Но это будет не скоро. Мне нужно взять еще несколько интервью.