Память - [41]

Батый, упоенный победами, гнал Субудая вперед. Богатая добыча была у него в руках – вороха дорогих мехов и тканей, тяжелые сундуки, наполненные тонкими изделиями из золота, серебра и драгоценных камней, прекрасные юные девы с белой кожей, тугими телами, голубыми, как небо, глазами и длинными мягкими волосами, рослые, выносливые и сметливые рабы, умеющие ковать оружие и строить города, табуны сильных лошадей, верховых и упряжных, вывезших награбленное добро из темных лесных хлябей к этой ровной большой дороге. В завершение похода Батый возьмет древнейший город урусов, где скопились не тронутые веками сокровища, и ему, Батыю, не будет равных на Керулене по богатству и славе; он, повоевав эту страну, быть может, затмит славу своего великого деда…

Любознательный Читатель. А тут непредвиденное – распутица…

– Пресловутая распутица так въелась в нашу доверчивую память еще со школьной скамьи, что малейшее отклонение от этой общепринятой версии многие назовут слишком запоздалой и малообоснованной натяжкой; но лучше, как говорится, поздно, чем никогда…

Если прочертить на карте маршрут орды от верховьев Воронежа через Рязань – Коломну – Москву – Владимир – Сить – Ширенский лес – Торжок, то получится огромный вопросительный знак. Прежде чем приостановиться в конечной точке его закругления – Торжке, расскажу об одном письме из Ленинграда, самом первом читательском отклике на журнальную публикацию «Памяти». Шофер Анатолий Васильевич Смирнов, мой ровесник, пишет мне о том, что его отец и четыре старших брата погибли в октябре 1941 года на Волховском фронте, а сам он приехал после блокады в Ленинград, где окончил школу ФЗО, работал зуборезом, в армии служил в десантных войсках, после нее сел за баранку и крутит ее по сей день, каждую осень выезжая на уборку хлеба в Казахстан. Берегу это письмо не только потому, что оно было первым…

Взгляните на карту Калининской области с закраинами Ярославской и Новгородской. Река Сить, на которой состоялось последнее большое сражение владимирцев с отрядом Бурундая, втекает ныне в Рыбинское водохранилище, а прежде впадала в Мологу, приток Волги. И далеко на юго-западе от этого района – озеро Селигер. Каким путем пошел отряд Бурундая на Селигер, если учесть, что банды грабителей были очень мобильными, двигались в основном ледовыми дорогами и такими со всех точек зрения выгодными маршрутами, будто располагали картами? Бесспорно, с частью своего войска и пленных Бурундай от Сити двинулся к Волге, чтобы выйти на главную ледовую магистраль. Шел он не вокруг – от устья Сити по моложскому льду на волжский, а напрямую – от верховьев Сити, через приточные ручьи верховьев Коржечны и Кашинки – к Медведице, что сокращало ему путь на несколько дневных переходов.

– С такой уверенностью говорить о маршруте, когда историки вообще о нем ничего не знают…

– Историки, кстати, не знают и подлинной даты битвы на Сити.

– Неужели?

– Прочтите все летописи, все научные статьи и книги, посвященные набегу орды Бату – Субудая, и вы ничего достоверного не найдете. Встречается, правда, в специальных и научно-популярных трудах условная дата, которую называл еще С. М. Соловьев, – 4 марта 1238 года, но она не верна! Битва на Сити произошла скорее всего в понедельник 1 марта 1238 года.

– Каким образом установлена эта дата?

– Ее помогает установить маршрут Бурундая после битвы на Сити, потому что есть точная географическая промежуточная точка – Ширенский лес. Можно в нем и побывать, и найти его на более или менее подробной карте. Если известны расстояния между двумя точками– Калязиным и Кашиным – двадцать километров, и расстояния от этих пунктов до Ширенского леса – от Кашина примерно двадцать четыре километра, от Калязина – сорок, то мы найдем точное место, где был казнен Василько ростовский, захваченный в плен на Сити. В. Н. Татищев: «бысть сие зло марта 4-го дня». Эта дата, кстати, совпадает с данными церковного календаря – был четверг крестопоклонной недели. А от места битвы на Сити до Ширенского леса примерно сто километров замерзшими ручьями и речками водораздельного Бежецкого верха – на северо-востоке Калининской области. Отряд Бурундая затратил на этот путь примерно трое суток… Думаю, что вместе с Васильком был уничтожен весь полон. Воображаю, как гнали плетьми связанных бывших воинов, ремесленников и пахарей узкими извилистыми путями, по глубокому снегу, а кое-где и бурелому, заставляя чистить дорогу. Бурундай спешил – он же не мог знать военной ситуации на Волге и хотел поскорей воссоединиться с главными силами, чтоб помочь взять Тверь и Торжок и сообща двинуться по Селигерскому пути на Новгород. Урусы падали от холода и голода, полон надо было хоть чем-то кормить, и он стал обременительным. А может быть, гонец Субудая сообщил Бурундаю перед его выходом на магистральный волжский лед, что последние урусские города Тверь и Торжок падут через день-два и полон стал не нужен… А Бурундай по-прежнему спешил – впереди лежал Новгород, и волжский ледовый путь от района Кашина до Селигера был не близким и не прямым, напоминающим по форме огромную букву дубль-вэ – «W»… Между тем можно высказать предположение, что часть отряда Бурундая пошла от Сити к Селигеру более прямым маршрутом. Он был короче на четыре-пять дневных переходов и охватывал северные районы края традиционной «облавой» степняков.