Памела, или Награжденная добродетель - [6]

Ваша всегда покорнѣйшая Дочь.

ПИСЬМО VII.

Мой любезный Батюшка.

Послѣ письма моево къ вамъ послѣднева, господинъ мой много мнѣ еще подарилъ вещей, меня въ кабинетъ покойной госпожи нашей, и выдвинувъ ящикъ, далъ мнѣ два убора на голову самой тонкова кружева изъ Фландрии, три пары шелковую башмаковъ изъ которыхъ двѣ еще почти не ношены. У госпожи моей ноги были очень малы. На третьи изрядные серебреныя пряжки, а оное все мнѣ очень въ пору, лентъ разныхъ и фонтанжей разноцвѣтных, четыре пары самыхъ тонкихъ бумажныхъ чулокъ, да трои шолковыхъ и двѣ юбки богатыхъ. Я смущенна была отъ радости духомъ, видя такъ много милости, и долго не могла промолвить, стыдилась принять за тѣмъ, что госпожи Жервисъ не было въ то время, ежелибы она была, то бы нѣтъ ничево, а принела думаю не весьма учтиво и пріятно для тово, что онъ усмѣхнувшись сказалъ, не стыдись Памела, развѣ ты думаешъ я не знаю что хорошинкіе дѣвочки чулками и башмаками щеголяютъ.

Сіи слова меня въ такое смятеніе привели, что я чуть съ ногъ не упала, вы легко повѣрите, что мнѣ на то нѣчево отвѣчать было, какъ дура заплакала, и поклонясь, вонъ пошла, застыдясь по самые уши, хотя ничево худова небыло въ словахъ ево, только я не знала, какъ разумѣть ихъ. Пришедъ объ ономъ сказала госпожѣ Жервисъ, но она мнѣ твердила, что Богъ вложилъ ему въ сердце желаніе мнѣ добро дѣлать, и что я должна умножить прилѣжность; а ей кажется что онъ для тово меня наряжаетъ, чтобъ лутче мнѣ показатся къ Милади Даверсъ.

Между тѣмъ ваши милостивые предъувещаніи мнѣ во умъ приходятъ, и они причиною, что я не такъ приняла ево подарки, какъ было бы должно, однако не думаю ничево въ томъ худова, илибъ какое было зло, подъ видомъ добра скрытно, какая ему прибыль будѣтъ? погубить бѣдную и простую дѣвку какова я, съ другой же стороны не долженъ ли онъ опасатся, что всѣ знатные дѣвицы ево зато возненавидятъ, и будутъ презирать. Но ежелибъ тотъ страхъ, которой вы мнѣ въ сердце вкореняли былъ для тово только, чтобъ ему не обесчестить себя, я бы не весьма беспокоится стала, а то знаю, что то для моей главной пользы, мнѣ боятся и не вѣрить должно, только вижу, что всѣ ево благодѣянія безпристрастны, и тѣмъ заключаю, что все въ нашу пользу. Боже помогай вамъ любезные родители, надѣюсь, что вы всегда своего благословенія изливаете источникъ на ту,которая вѣкъ будетъ.

Ваша покорнѣйшая Дочь.

ПИСЬМО VIII.

Моя драгая Памела.

Ни чево не могу болѣ какъ возобновить мое мнѣніе, о милости къ тебѣ молодова господина, и разговорахъ ево о чулкахъ съ башмаками, можетъ быть онъ ни какова худова въ томъ мнѣнія и не имѣетъ, но я думаю, что быть видь очень легко можетъ и что въ томъ за виситъ щастье временное и вѣчное любезной моей дочери, такъ не трудно страху потрясти во мнѣ всѣ члены, вооружай себя любезная дочь противлятся всему злу, которое притти можетъ, заключи скоряй потерять жизнь свою, нежели честь; хотя сіе подозрѣніе которое я тебя имѣть заставляю, и убавятъ веселіе твое и удовольствіе, получая знаки милости твоево господина, но какое то веселіе, которое тлѣнные вещи поселятъ въ сердце съ ущербомъ совѣсти.

Правда, что подарки, которые онъ тебѣ далъ, изрядны, но тѣмъ болѣ они подозрительны быть могутъ, ты же говоришь, что онъ тебѣ какъ ангелъ показался,я правильно боюсь, чтобъ тѣ подарки и его ласковость, не произвели на сердце твоемъ вреднаго дѣйствія, хотя ты совести и разсужденія по твоимъ летамъ очень много имѣешь, но какъ не боятся, когда я вспомню, какимъ искушеніемъ подвержена дѣвка пятнатцяти лѣтъ, живучи среди самыхъ роскошей, близъ молодова и легкормысленнова дворянина, на примѣръ ежели онъ такой, и можетъ властію принудитъ ко многому, будучи господиномъ.

Я тебѣ приказываю любезная дочь, ежели хочешь имѣть наше благословеніе,даромъ что мы нищи, быть осторожной: ибо отъ тово худова ничево не будетъ,и когда госпожа Жервисъ такая добродѣтельная женщина, мы съ матерью нѣсколько спокойны, и чаемъ, что ты ничево отъ нее скрывать не станешь, и будешь слѣдовать добрымъ ее совѣтамъ; а притомъ посылаемъ къ тебѣ наше благословеніе, обнадеживая, что мы больше себя о тебѣ просить будемъ Бога: остались.

Твои доброжелательные

Отецъ и Мать.

Бойся тому вѣрить когда говорятъ тебѣ, что ты очень пригожа, и невозгордись своею красотою, тогда уже никакой хвалы достойна не будешь; постоянство и добродѣтель одна только есть красота дѣвкѣ. Пожалуй не забывай Памела!

ПИСЬМО IX.

Любезные мои Отецъ и Мать.

Больше не возможно имѣть печали какъ я имѣю, будучи принуждена обьявить вамъ, что моя надежда перейти въ домъ Милади Даверсъ во все изчезла, она хотѣла, только господинъ мой не позволилъ, разсуждая, что племянники ее могутъ въ меня влюбится, и могутъ меня прельстить и что мать ево, любя меня, во особливое смотреніе ему поручила, то онъ за должность ставитъ, содержать меня въ своемъ домъ, и велѣлъ госпожъ Жервисъ меня хранить какъ дочь; госпожа Жервисъ сказала мнѣ, что Милади, только потреся головою сказала, ахъ братецъ, и замолчала. Вы же меня такъ уже сумнѣватся во всемъ научили, что мнѣ кажется, всякой часъ печальное предвѣщаніе, я еще о томъ госпожѣ Жервисъ ничево не упоминаю, не для тово, чтобъ я ей не вѣрила, но чтобы она меня не почла тщеславной, и самолюбивой, которая наполнясь хорошева о себѣ мнѣнія, не видитъ превеликова раздѣленія между собою и богатымъ дворяниномъ, однако она и сама нѣчто изъ словъ сказанныхъ отъ Милади размышляя старалась вы разумѣвать, для чево только покивая головою сказала: