Его нашли у старой сосны. Он тихо плакал, прижавшись к смолистому стволу. Сеня взял его за плечо. Оно было мокрым от росы.
– Хватит, Васька, – сказал Сеня.
– Ладно, – всхлипнул Васька, но все еще плакал.
– Эх… – прошептал Сеня. – Беда мне с вами. – И он добавил очень тихо, так, что слышал только Васька: – Перестань. Ты же барабанщик.
Слезы снова прорвались у Васьки.
– Какой… барабанщик… если… без палочек…
Игорь, Таня, Галина, Лех стояли позади. Стояли в двух шагах и не знали, как скверно сейчас их командиру. Наверно, никогда он не научится быть настоящим вожатым, если не умеет даже успокоить плачущего октябренка. И напрасно говорила ему Светка Левакова, та, что ушла со вторым звеном к Чертовым Камням: «Ты родился, чтобы стать вожатым, Сенечка».
Ей хорошо, этой Светке Леваковой: у нее в группе одни семиклассники, не то что этот детский сад…
– Снегирев! – сказал Сеня. – Ты в походе! Ну-ка повернись. Смирно!
Он повернулся. Он стоял прямо, сдвинув вместе вымокшие в росе тапочки и опустив руки. На штанах и рубашке капли смолы и чешуйки коры – прижимался к стволу. На щеке тоже чешуйка – золотистая, как веснушка, только побольше. Слезинки скатываются по щеке и огибают смолистый кусочек коры, не трогают.
– Где же палочки?
– Сго… рели, – всхлипнул Васька.
– Да перестань ты, – вдруг принялась утешать его Таня. – Ну, сгорели. Помирать теперь, что ли? Ты же не нарочно.
Васька поднял влажные глаза.
– Нарочно.
– Все тогда убежали, – прошептал Васька, – а костер совсем перестал гореть.
Он вытер кулаком глаза и поднял лицо.
– Ну, почти совсем… Только дым, а огня нету. Один маленький огонек остался. А ветки не горят, все сырые…
Ветки не хотели гореть. Они только шипели, как рассерженные змеи, и ждали, когда умрет последний желтый язычок огня. И не было больше спичек. И времени, чтобы думать, тоже не было. Васька кинулся животом в мокрую траву и дул, дул так, что в глазах затанцевали зеленые пауки. Пока он дул, огонь держался. Но Васька уже обессилел. Он задохнулся от дыма.
Васька вскочил. Не были слышно голосов! Что там за беда? Что случилось с Лехом? А может… там уж… и живых нет…
Если бы мог Васька разорваться, чтобы и у костра остаться и помчаться туда, на помощь!
Но тут и без разрывания не сберечь огня. Не отстоять одному костер. Помощь нужна.
Поднял Васька палочки. И увидел, что совсем сжался огонек, погаснет вот-вот.
Ударить он не успел. Отдал палочки огоньку, потому что наступала ночь, а он, Васька, должен был как угодно сохранить костер.
Палочки были сухие. Ведь он их все время держал под рубашкой…
– Вот и все, – кончил Васька печальный рассказ.
Сеня взял его за плечи, и они пошли к шалашу. Васька нес барабан за лямку. Барабан гудел, задевая ветки.
Таня, Галина и Лех шли следом. Сзади брел Игорь, волоча за собой сачок.
– Допрыгался, – сказала ему Галина. – Хорош бы ты был, если бы не Васька.
– Мы-то хоть думали, что с Лехом случилось что-то, – добавила с другого бока Таня. – А ученый наш за жуком помчался, костер бросил.
– Будто первый раз в походе, – ввернула Галина.
Игорь молчал. Потому что был не в первый раз в походе и знал, что дежурному нельзя бросать костер, особенно если нет больше спичек. Такой в походе закон. Пусть хоть тысячи рогатых жуков ползают вокруг, пусть даже летают рядом тропические бабочки, живущие в лесах Амазонки, где путешествовал Александр Гумбольдт…
Таня догнала Ваську.
– Чего же ты сразу не сказал? – упрекнула она. – Скрывал зачем-то.
– Я хотел…
Он правда хотел сказать сразу. Когда пламя охватило палочки и расползлось среди сучьев, он бросился, наконец, следом за всеми на выручку Леху.
Он бежал очень быстро и скоро услышал голоса.
– Он же первый раз один… – говорил Лех. – Он там от страха помрет…
И ничего не сказал Васька. Ведь подумают, что сжег он палочки, потому что испугался.
А он не боялся. Некогда ему было бояться.
Да, ничего не с казал Васька. Только сказал одно слово:
– Горит.
Это когда Сеня спросил о костре. Ответил Васька и только тут понял, что наделал! Нет у него палочек! Значит, не барабанщик он. Барабанщики не бросают палочки в огонь, это их оружие. И если случится тревога или надо будет дать важный сигнал, что станет делать Васька?..
Когда совсем стемнело, Васька выломал две березовые ветки, оборвал с них листья. Но разве это настоящие палочки? Это все равно что деревянный наган вместо настоящего пистолета.
Никому не показал он эти два березовых сучка. А когда не признаешься в чем-нибудь сразу, потом в сто раз труднее…
14. Картошка будет в мундире
– Алексей! – сказал Сеня. – Иди-ка сюда.
– Не пойду, – сказал Лех.
– Ну!
– А зачем кулак показывал?
– Иди.
Лех перестал копаться в рюкзаке. Вздохнул. Пошел.
– Свинство это, – тихо проговорил Сеня. – Все из-за тебя. Извинись перед Васькой.
– Буду я еще извиняться… – хмуро сказал Лех. – Новости. Привет с Камчатки… Кастрюлю таскай да еще извиняйся…
Он ушел. Далеко ушел, за деревья.
Васька, сгорбившись, сидел у шалаша.
Сеня вытащил плащ-палатку, начал скручивать в пакет.
– Сеня, – тихо окликнул Васька, подняв глаза. – Сеня… Я теперь барабанщик или так просто?
