Пальцы для Керолайн - [3]
Иосиф спохватился и стал вытаскивать из автомобиля подарки. Первым делом он, естественно, вручил женщине чайник, приговаривая, что его фирма слово держит; затем извлек сервиз на двенадцать персон с гравюрами любовных поз XVII века, а на категорический отказ женщины сказал: «Это еще не все. Лучше отказываться от последнего!..» И стал доставать из машины всякое… Кастрюльки, кашемировые платки, ложки, вилки, вентилятор и даже двадцатикратный бинокль – он складывал все у ног женщины, приговаривая, что это за причиненные ей неприятности с чайником. Что у него уж такая прехорошая фирма, которая марку держит и дорожит клиентами… Напоследок он вытащил из кармана жемчужное ожерелье и, робея, протянул своей возлюбленной… Женщина улыбнулась и сказала:
– Вы говорили, что я могу отказаться от последнего…
– Это не последнее, – смущенно ответил Иосиф.
– Что же, есть еще что-то?
– Последнее – это я сам, – скромно сказал «иранский шах» и, покраснев, развел руками…
Женщина с минуту смотрела на Иосифа, потом вдруг фыркнула и засмеялась, да так звонко и заразительно, что отец понял: за обладание ею он отдаст все государство Израилево вместе с Палестинами в придачу, а заодно и все свои чайники…
Он был приглашен в дом и посажен на стул, накормлен и развлечен беседой.
Женщину звали Индирой. Ей исполнилось двадцать пять лет, она не была замужем и имела трех братьев, которые уже целую неделю находились в лесу и с помощью слонов валили деревья. Родители ее давно умерли, она привыкла жить одна, так как братья, хоть и живут в этой же деревне, но уже переженились.
Иосиф тоже рассказывал о себе. Врал, конечно, много, подогретый терпким вином, но и правду не обходил стороной… После, совсем уже размягченный, он вдруг завыл еврейскую песню, петую ему когда-то бабкой, и обнаружил в себе голос – не сильный, но очень приятный душе…
Индира слушала, и в глазах ее была мягкость, в пальцах, перебирающих жемчужное ожерелье, – нежность, а в бедрах – сладость…
Иосиф закончил песню, хотел было еще спеть, но понял, что слов больше никаких не знает, да и в глазах Индиры было что-то такое новое, отчего свело икры, обдало жаром низ живота и напряглось стыдное… Он задрожал всем телом, стараясь прикрыть руками свой камень, но легче было закрыть солнце монетой, чем мужественность Иосифа – ладонью…
И тогда Индира сказала:
– Не борись с телом. Ты борешься с собой… Познай тело – и ты познаешь себя…
После этих слов все завертелось перед глазами Иосифа. Миг стал раем, и рай был долог… Он ласкал эти длинные, смуглые пальцы; как птица, пытался склюнуть с груди соски, как будто это были ягоды рябины, и пил из самого нежного, боясь, что кончится этот сок и останется он, мучимый жаждой, останется навсегда один.
Через месяц Иосиф был женатым человеком. Он съездил в Бомбей, перевел все свое имущество в наличность и перебрался в дом Индиры. Днем он занимался постройкой достойного жилища для своей богини, а ночью черпал бездонным ковшом всю сладость «стхиты», всю остроту «переплетенного узла», и плакал в наслаждении, как ребенок, и выл в экстазе, как шакал…В одну из таких «камасутровских» ночей затяжелела Индира моим старшим братом, который родился поздним вечером в конце жаркой зимы и был назван в честь Бога Шивы.
И распустилось счастье Иосифа полным цветом. Стал он полнокровным мужчиной и мог строить планы дольше своей жизни, надеясь, что его семя будет брошено через века и даст всходы правнуками и праправнуками.
– Живуче племя Израилево! – приговаривал он. – Хоть и смешанное с кришнаитами, но все равно поступь видна!..
Иосиф разглядывал маленького Шиву и в крошечном носике ребенка угадывал свой будущий горбатый клюв… Как он радовался тогда… Бежал вприпрыжку в поле и кричал Индире во весь голос: «Мой ребенок, мой!»
Жена улыбалась, гладила его влажной рукой по щеке, потом вдруг спохватывалась, вспомнив, что Шива остался один, и гнала Иосифа обратно в дом.
Прошел год… Днем Иосиф обычно что-то делал по дому, а Индира работала в поле, на чайных плантациях… В один из таких дней, когда маленький Шива спал в своей кроватке, а Иосиф строгал какую-то деревяшку, до его ушей донеслись тревожные крики. Он выглянул с террасы и увидел сквозь пыль бегущих с поля женщин.
– Бешеный тигр!.. – донеслось до его ушей. – Бешеный тигр!
И тут Иосиф почувствовал неладное. Так защемило в его сердце, так вдруг стало плохо всему телу, что ноги подломились у него и прядь волос стала седая… Он заскулил, как убиваемая собака, закрутился на одном месте и, уже чувствуя, уже зная, что нет его Индиры, упал на землю и почти умер…
Хоронил отец Индиру сам. Сам прибирал изувеченное тело, целуя поникшие ягоды рябины, сам одевал ее в свадебное сари, сам закапывал гроб… Отдав Шиву шурину, запершись один в пустом доме, он плакал семь дней. На восьмой уехал на «кадиллаке» в Бомбей, а на пятнадцатый вернулся весь осунувшийся, но с великолепным крупнокалиберным ружьем за плечами.
Ранним утром, когда деревня еще спала, с мешком провизии и с ружьем наперевес Иосиф ушел в джунгли… Две недели о нем не было ни слуху, ни духу, и когда все подумали, что он СГИНУЛ бесследно в непроходимых чащах, разодранный дикими зверями, отец вдруг появился… Отощавший, заросший наполовину седыми космами, с запекшимися на лице и руках ранами, он шел через деревню, неся на плечах шкуру убитого тигра, и не было в его облике ничего от героя…
«— Знаешь, для чего нужна женщина мужчине? — спросил её как-то— Для чего?— Для того, чтобы о ней не думать… Чтобы заниматься чем-то другим…».
Не знаю, что говорить о своих пьесах, а особенно о том месте, какое они занимают в творческой судьбе. Да и вряд ли это нужно. Сказать можно лишь одно: есть пьесы любимые — написанные на «едином» дыхании; есть трудовые когда «единое» дыхание прерывается и начинается просто тяжелая работа; а есть пьесы вымученные, когда с самого начала приходится полагаться на свой профессионализм. И как ни странно, последние зачастую бывают значительнее…Дмитрий ЛипскеровПьеса «Река на асфальте» принадлежит именно ко второй категории — к сплаву юношеского вдохновения и первой попытки работать профессионально… С тех пор написано пять пьес.
Дмитрий Липскеров – писатель, драматург, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля. Автор более 25 прозаических произведений, среди которых романы «Сорок лет Чанчжоэ» (шорт-лист «Русского Букера», премия «Литературное наследие»), «Родичи», «Теория описавшегося мальчика», «Демоны в раю», «Пространство Готлиба», сборник рассказов «Мясо снегиря».Леонид обязательно умрет. Но перед этим он будет разговаривать с матерью, находясь еще в утробе, размышлять о мироздании и упорно выживать, несмотря на изначальное нежелание существовать.
Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.
Два пожилых человека — мужчина и женщина, любившие друг друга в молодости и расставшиеся много лет назад, — встречаются на закате жизни. Их удел — воспоминания. Многое не удалось в жизни, сложилось не так, как хотелось, но были светлые минуты, связанные с близкими людьми, нежностью и привязанностью, которые они разрушили, чтобы ничего не получить взамен, кроме горечи и утраты. Они ведут между собой печальный диалог.
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.
Фрэнклин Шоу попал в автомобильную аварию и очнулся на больничной койке, не в состоянии вспомнить ни пережитую катастрофу, ни людей вокруг себя, ни детали собственной биографии. Но постепенно память возвращается и все, казалось бы, встает на свои места: он работает в семейной юридической компании, вот его жена, братья, коллеги… Но Фрэнка не покидает ощущение: что — то в его жизни пошло не так. Причем еще до происшествия на дороге. Когда память восстанавливается полностью, он оказывается перед выбором — продолжать жить, как живется, или попробовать все изменить.
Эта книга о тех, чью профессию можно отнести к числу древнейших. Хранители огня, воды и священных рощ, дворцовые стражники, часовые и сторожа — все эти фигуры присутствуют на дороге Истории. У охранников всех времен общее одно — они всегда лишь только спутники, их место — быть рядом, их роль — хранить, оберегать и защищать нечто более существенное, значительное и ценное, чем они сами. Охранники не тут и не там… Они между двух миров — между властью и народом, рядом с властью, но только у ее дверей, а дальше путь заказан.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.