Палач. Наказание как искупление - [63]

Она так и не поняла, что случилось. Почему она упустила инициативу? Почему не сумела навязать ему свои решения? Почему сразу же согласилась со всеми его доводами и даже не попыталась хоть что-то отыграть в свою пользу? Да, упоминание о маленькой дочери сразу же сдвинуло определенные пласты в ее душе, вызвав к жизни воспоминания о собственном детстве и вечном страхе оставаться одной. Принято. Да, косвенный комплимент в сторону Лондона и искреннее восхищение ее страной тоже сыграли свою роль. Понятно. Но в чем она себе пока не хотела признаваться, так это в том, что она сразу же была покорена этим уверенным, по-настоящему мужским, с бархатными переливами голосом, который проник в ее существо, обволок изнутри теплом и уютом.

На миг ей показалось (нет-нет, пока только показалось), что это был тот самый голос. И тогда ей захотелось опять стать маленькой девочкой… И чтобы этот голос был рядом… И чтобы он помог ей уснуть… И чтобы, засыпая, она была уверена, что он будет рядом и защитит ее от кошмаров, спасет от злых сил.

В общем, делать все равно было нечего. Она позвонила шефу, бодро, пытаясь подавить дрожь в голосе, доложила, что все хорошо, что объект пошел на встречу, которая состоится завтра утром в 8.00. То ли босс устал и спешил домой, дабы поскорей снять с себя ненавистные пиджак и галстук, надеть халат и теплые тапочки и не спеша отужинать в чистенькой маленькой столовой, после чего налить бокал бренди и выкурить сигару в уютном кабинете у камина. То ли он забыл утвержденный им же план, который, в частности, предусматривал проведение первой встречи именно вечером и именно в кафе напротив гостиницы. То ли он вообще не отдавал отчета в том, с кем и о чем говорит, погрузившись в философские размышления о вечном, что для него было так характерно в последнее время. Короче, он все одобрил, отчего Элизабет с облегчением вздохнула и поехала домой отдыхать.

Ночью она долго не могла уснуть, пытаясь отогнать от себя навязчивые мысли о том, с кем должна была завтра встретиться. Но это у нее плохо получалось. Она ворочалась в постели, снова и снова выстраивала в голове детали утренней встречи с голосом из трубки: «Вот он выйдет в холл. Вот я подойду. А должна ли я там быть раньше его? Или мне лучше подойти позже? А потом я огорошу его жетоном. А потом…» — она так и уснула с мыслями о завтрашней встрече. А ночью ей приснился эротический сон, чего с ней не случалось с переходного возраста. Ее ласкал чудесный голос, и так все было хорошо, что под утро она благополучно кончила, отчего при пробуждении смутилась.

Злясь на себя за проявленную слабость, полная решимости отомстить неизвестно кому и неизвестно за что, она буквально ворвалась в вестибюль гостиницы и решительно прошла к бару, где тут же заметила интересного мужчину средних лет, вальяжно расположившегося в кресле и дымившего небольшой сигарой, распространявшей приятный аромат хорошего табака. Она на минуту замешкалась. Джентльмен посмотрел на нее изучающим взглядом, оглядел ее снизу доверху, добро улыбнулся и только после этого поднялся и жестом пригласил ее к низкому уютному столику у окна, за которым уже вовсю кипела жизнь деловой столицы мира.

Вся злость Бэтти моментально улетучилась. Она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, но, досадуя на полную свою никчемность, решила сразу расставить все точки на «i» и показать этому самонадеянному типу, кто здесь главный. Она опустила руку в карман плаща, чтобы победно вынуть оттуда служебный жетон МИ-6 и ткнуть им в это самоуверенное лицо, на котором блуждала поощрительная улыбка, и… Она его там не нашла! Но чтобы сделать вид, что все в порядке, Бэтти полезла в сумочку, надеясь там найти проклятый жетон. Увы, как у всякой нормальной женщины, в сумке было все, начиная с ключей от машины и кончая презервативами, которые она зачем-то всегда возила с собой. Там было все, кроме заветной бляхи! Пауза явно затянулась: она копалась в своем ридикюле, а он все так же спокойно стоял и беззлобно посмеивался сквозь усы. Наконец (слава богу!) жетон был найден. Она с облегчением вздохнула, вынула его наружу и… тут же уронила на пол. От обиды за свою неловкость Бэт чуть было не разрыдалась, но ее визави разрядил обстановку, и через мгновенье она уже сидела в мягком кресле, сжимая в руке злополучный значок. Перед ней на столике стояла чашка ароматного капучино («Откуда он знает, что утром я предпочитаю именно это?» — подумала она) и стакан воды («Абсолютно кстати!»), а напротив расположился ее спаситель, который буквально обволакивал ее своим взглядом.

— Элизабет Ботвелл! — постепенно приходя в себя, представилась Бэт. — «Сикрет Сервис», МИ-6…

— Ну, это я уже понял, — бросив взгляд на сжимаемый в ее руке жетон, ответил русский на вполне приличном английском языке, который не портил незначительный акцент.

— «Черт! Опять этот голос!» — пронеслось в голове Бэтти. Дабы вновь не оказаться в плену эмоций, она быстро спросила: «А вы? Вы мистер?..» — и стала лихорадочно искать бумажку, на которой было записано его трудно запоминающееся имя.

— А я Дин! Просто Дин, — сказал ее собеседник, положив ладонь на ее руку («Господи! И руку эту я знаю»! — с ужасом поняла Бэт), как бы прося не грузиться по пустякам.