Палач - [62]

— Он не принимал назначенных врачом нейролептиков. Но он пил другие таблетки, от которых его душевное состояние только ухудшилось. По ряду причин… эти сведения от вас утаили, за что я искренне приношу извинения.

— Принято, спасибо, что сказали, — улыбнулась Бакстер.

Разговор по душам в одном лифчике для нее был явным перебором. Ей хотелось только одного — побыстрее со всем этим покончить.

— Ну ладно, я, пожалуй… — сказала она и ткнула пальцем на душ.

— Конечно-конечно, — ответила Кертис и встала, собираясь уйти.

Бакстер испугалась, что на прощание коллеге захочется ее обнять, и внутренне съежилась. Кертис действительно ее обняла.

— Мы ведь команда, правда? — улыбнулась Кертис.

— Разумеется, — согласилась Эмили и захлопнула дверь прямо у нее перед носом.

— Разве того обстоятельства, что ее треснули физиономией об стол, еще не достаточно, чтобы собрать манатки и отправиться домой? — злобно прошептала Леннокс на ухо Кертис, когда они шли в переговорку. Бакстер шла чуть впереди.

Какой-то молодой парень принес кипу запрошенных ей распечаток.

— Вы не могли бы раздать эти материалы, агент?..

— Руш.

— Руз?

— Господи, да попросите кого-нибудь другого, — прикрикнула Леннокс.

Когда все уселись, она тут же перешла к первому пункту повестки дня, демонстративно не упоминая о многочисленных повреждениях, полученных Бакстер.

Висевшая на стене белая доска с написанными Рушем данными на убийц приросла еще одной колонкой:

— Следы ног в Бруклине идентичны тем, которые преступник оставил в доме Бентхема, — сказала собравшимся Леннокс. — Баллистическая экспертиза тоже установила полное совпадение. А еще впервые повторился modus operandi. Рискну предположить, что изначально убивать психотерапевтов не планировалось. Мертвые Куклы… Отсутствие Наживки… Скорее всего, кто-то просто решил зачистить концы. У вас есть что добавить? — спросила она, глядя на Руша и Кертис.

— Только то, что этот «кто-то» не профессионал: во-первых, Бакстер устроила ему хорошую взбучку, а во-вторых, он всадил в Иста три пули, но не задел ни одного жизненно важного органа, и тот умер только от потери крови, что, опять же, возвращает нас к предположению, что убийца действовал по необходимости, а не по плану.

— Как только мы начинаем искать этих людей, их убивают. Это не может быть совпадением, — сказала Кертис.

— Не может, — согласилась Леннокс. — Вернемся к нашему убийце: мы знаем примерный рост и вес, а кроме того, расплывчатое описание «белый мужчина с карими глазами».

Бакстер проигнорировала тонкую издевку в слове «расплывчатое».

— Кому принадлежит квартира, в которой прятался Ист? — спросил кто-то.

Леннокс заглянула в свои бумаги.

— Некоему… Киарану Голдмену. Насколько мы понимаем, он был другом Иста. Жилье пустовало, хозяин как раз копил деньги, чтобы сделать ремонт.

— Значит, у нас по-прежнему ничего нет? — спросил тот же самый агент. — И если криминалисты не назовут нам имени, мы опять останемся с пустыми руками?

— Отнюдь, — сказала Леннокс, — нам известно имя тайного вдохновителя всех преступлений. Теперь мы наконец-то знаем, кто дергает за ниточки.

— Как это?

Все замерли в нетерпении.

— Представляю вам нашего Азазеля…

С легкой руки Андреа Холл с каждой минутой это имя входило в обиход все большего числа журналистов; даже в ФБР дело называли только так, как будто действительно виной всему был меняющий тела падший ангел.

Когда Леннокс показала фотографию пропавшего британского психиатра, у Кертис сжалось сердце. Она не только убила ни в чем не повинного человека, но и флиртовала, как глупая девчонка, с самым разыскиваемым ФБР злодеем. Встретившись с ним лицом к лицу, она его упустила.

— Алексей Грин, — произнесла Леннокс. — Только в прошлом году этот человек пять раз пересекал Атлантику, чтобы встретиться с Бентхемом и Истом. Как мы уже знаем, он оказывал в тюрьме психологическую помощь Доминику Барреллу. Но ранее нам не было известно, что у клининговой компании, где работал Патрик Питер Фергюс, был заключен контракт на обслуживание офисов Грина. Это давало Грину массу возможностей, чтобы завербовать его и манипулировать им по неофициальным каналам.

— Но… каким мотивом он руководствовался? — спросила Бакстер.

Леннокс окатила ее ледяным взглядом, однако ответила профессионально-сдержанно:

— Мы работаем над этим вопросом. Как бы там ни было, этот человек выступает в роли того звена, которое связывает воедино всех наших Кукол. Это он, коллеги, и арест Алексея Грина отныне становится для нас главным приоритетом.

— Меня все это не убеждает, — возразила Бакстер. — Он безусловно замешан. Но главный руководитель… почему?

— Согласен, — поддержал ее Руш.

— В самом деле? — нетерпеливо спросила Леннокс. — Тогда я сообщу вам один факт, который, вероятно, заставит вас изменить мнение: после нашего допроса Ист, на обратном пути в Проспект-парк, сделал из такси один-единственный звонок. Кто-нибудь рискнет высказать предположение, кому он был адресован?

Никто ничего не ответил, вероятно, полагая, что в данном случае лучше промолчать.

— Да, вы угадали: Алексей Грин. Ист решил выйти из игры и спрятаться, чтобы спасти себя и семью. Сначала у него неплохо получалось, но в итоге он положился на неправильного человека. Он звонит Грину, чтобы спросить совета. Полчаса спустя у его двери появляется киллер.