Палач - [95]

Они прошли в кабинет Демьяна, куда он никогда её не приглашал, телохранители Анжелы остались за дверью. Его жена в светлом кремовом костюме смотрелась белым пятном в кабинете, где вся мебель сделана из черного дерева.

Анжела снисходительно улыбнулась, но Ванесса не ответила на провокацию. Она останется вежливой настолько, насколько её хватит. Общение с женой Демьяна было вынужденным, и они обе это понимали. Анжела наивно считала обручальное кольцо на пальце преимуществом. Да, сейчас в её положении виделись свои плюсы, но Ванесса никогда и ни перед кем не пасовала.

— Мистер Сантоцци крайне обеспокоен случившимся, — разумнее было сразу перейти к делу и покончить с этим, — он проводит своё расследование об исчезновении Фелисии Лоранс, и просил меня узнать о состоянии о здоровье вашего мужа и о том, когда сможет переговорить с ним лично.

Изящнее узнать о том, как себя чувствует Демьян, Ванесса не придумала.

— Демьяну пришлось нелегко, — лицо Анжелы напоминало застывшую маску учтивости. — К счастью, самое страшное позади, но принять мистера Сантоцци в ближайшее время он не сможет.

Она не собиралась поддерживать разговор и упрощать ей задачу, и при этом откровенно наслаждалась превосходством.

— Когда это станет возможным?

— Если дело срочное, мистер Сантоцци всегда может позвонить мне, — Анжела облокотилась о стол. — Я в курсе всего, что касается моего мужа.

Она сделала ударение на последних словах.

— Вы знали о том, что ваш муж, — Ванесса не удержалась от маленькой мести, — собирался поговорить с мистером Сантоцци на этой неделе?

Нет, она не знала.

Голубые глаза полыхнули такой злобой, что Ванессе на мгновение стало не по себе. Красивая маска поплыла, обнажая искаженные ненавистью черты. Анжела накрыла ладонью изящный нож для резки бумаги, нервно сжала в руке и поспешно отложила в сторону.

Сиюминутная слабость, упущение, и вот уже перед ней снова сидит женщина, уверенная в своём превосходстве.

— Повторюсь, делами, которые вел мой муж, сейчас занимаюсь я. Думаю, наш разговор себя исчерпал, о прочем я буду говорить с мистером Сантоцци лично.

Анжела откинулась на спинку кресла, глядя на Ванессу, как на нечто незначительное и мерзкое. У жены Демьяна проблемы не только с нервами, но и с дипломатией.

Их разговор действительно себя исчерпал, но Ванесса узнала то, что хотела. Демьян жив, «самое страшное позади». Пока он в больнице, Анжела её к нему не подпустит. Всё, что ей сейчас остаётся — ждать.

Анжела не стала её провожать, и Ванесса была этому рада. Квартира без него казалась пустой и холодной. Проходя мимо гостиной, она бросила быстрый взгляд на знакомую обстановку, и картина прошлого воскресенья на мгновение ожила. Ванесса сидела на диване, по-домашнему подвернув под себя ноги, а Демьян с ноутбуком расположился у окна. Она отмечала красивый профиль, резкие черты лица, движения пальцев над клавиатурой — а как бы он мог играть на рояле! «Странно, что он не увлечен музыкой», — подумала она в ту минуту.

Потом Демьян кому-то звонил в кабинете, сначала говорил тихо, потом повысил голос, а чуть позже снова вышел к ней.

— Я весь в твоем распоряжении, — сказал полушутливо-полусерьезно.

Чтобы поцеловать его, Ванессе пришлось встать на цыпочки и потянуться.

— Я рада.

Свой голос в воспоминаниях затихал эхом. Тени воскресенья растаяли, ледяная рука бессознательного страха сдавила горло.

Телохранитель подал ей пальто, и Ванесса поспешно выбежала из квартиры. Она сама не знала почему, но хотела оказаться как можно дальше от этого места. Как можно скорее.

5

Первые пробуждения Демьян помнил смутно: только высокие потолки, яркий свет, монотонное гудение и чьи-то голоса, которые тонули в наркотическом дурмане сильнодействующих лекарств. Во сне времена и события раскручивались по спирали, остановить которую ему было не под силу.

XVI — XIX в. в.

В начале шестнадцатого века, он делал свои первые шаги на пути измененного. При суздальском князе молодому, смышленому дворянину прочили большое будущее. И не прогадали, вот только вряд ли догадывались, на какую почву упадут слова их пророчеств. Или проклятий.

Москва в те годы стремительно ширилась и росла, и князю со свитой поневоле приходилось ездить до неё. Для него это была обязанность, Демьян же влюбился в город с первого взгляда. Говорят, когда находишь свою землю, чувствуешь душой. Едва нога ступит — и уходить уже не захочется. Так и случилось.

Демьян приглянулся измененному, частому гостю на земле московской. Он приметил его при князе, и пожелал сделать своим спутником. Константину удалось рассыпать в прах его идеалы, но не принципы, и предполагаемое партнерство обернулось долгим противостоянием. Эти годы он запомнил, как кошмар бесконечного преследования, ожидания удара в спину и невозможности приблизиться к кому-нибудь без страха потерять. Именно тогда он привык быть один.

Встреча с Вальтером произошла немногим позже, во времена Ивана Грозного. Палач избавил Демьяна от навязчивого внимания его «отца» и предложил покровительство и дружбу. От первого Демьян отказался, а второе принял. Вальтер делился с ним всем, что знал и постигал сам. Такой науки рядом с Константином он был лишен.