Пагода сна - [56]

Наконец, внизу забрезжил свет, обозначивший вход в пространство сновидений. У светлого провала ворот чародея встретили шесть крылатых гигантов с тяжелыми палицами. Но признав в человеке своего повелителя, грозные стражи расступились, уступая дорогу. Кхитаец влетел в искрящийся овал и, преодолев завесу света, оказался в шарообразном помещении, напоминавшим миниатюрную модель того гигантского измерения, которое сотворил Гипнос-Рен. Здесь также летали зерии, за которыми неустанно следили спруты-саривии, но местные духи являлись всего лишь отражением реальных обитателей мира снов. В отличие от подлинной страны сновидений здешнее окружение содержало всего лишь несколько ходов в ночные видения смертных. Не больше трех-четырех десятков. Колдун выбрал самый большой и величественный вход с резными косяками. Войдя в этот провал, он окажется в области своих владений. Там в снах гордого смертного находится его убежище, Пагода Сна, двойник земной обители мага, из которой он совершал путешествие в иллюзорное пространство.

Кхитайский чернокнижник быстро проделал весь путь до своего величественного алтаря. Вот оно, иллюзорное пристанище мага, — высокий пятиступенчатый конус из камня бардового цвета с малахитовыми крышами-шляпками, увенчивающими каждый ярус. Острые края крыш смотрят вверх в темно-фиолетовое небо, полное низких зловещих туч.

Тот, кто родился в земле снегов, никогда не изменит свое представление о мире. Даже в воображении киммерийца царит холод и свирепствует лютый ветер. Маг предпочел бы обосноваться в разуме какого-нибудь стигийца, где всегда знойно и душно, но нет ненавистного мороза. Нет высоких гор со снежными пиками, устремленными в небеса, нет ледяной глади, стелющейся по земле. Конечно, выбирать не приходится. Каким бы ни было сознание орудия, с окружающими условиями приходится мириться. Приходиться терпеть все, что угодно, лишь бы достичь поставленной цели.

Колдун вошел в золотые ворота, которые стерегли рубиновые драконы. Гигантские змеи проводили его долгим взглядом. Прошел по дворику, который уже успели облюбовать снежинки, и поднялся по золоченому крыльцу, ведущему к входу в пагоду.

В помещении царил легкий полумрак. Тьму рассеивал тусклый свет трех десятков длинных свечей из снежно-белого воска. В воздухе витал едва уловимый аромат сандала. Не задерживаясь, чародей миновал Зал Секретов и поднялся на второй ярус, в Зал Знаний. Остановившись около полки, кхитайский волшебник на миг задумался, потом принял решение и вытащил толстую стопку дощечек, на поверхность которых были нанесены черные иероглифы. Это была книга таинств.

Обычный человек не смог бы прочти больше трех символов — во время сна мозг работал совершенно по-другому. Однако чернокнижник, годами постигавший науку управления процессов восприятия и познания в мире сновидений, умел читать любые письмена так же хорошо, как и наяву. Создание книг не требовало больших усилий. Стоило всего лишь облечь знания в материальную форму, привычную для чтения, и их письменный хранитель появлялся сам собой. На самом же деле книги были иллюзией — все знания колдуна были зафиксированы в памяти смертного, хранящего Пагоду Сна в своем сознании. А человеческая память, как известно, могла вместить целые тонны знаний.

Кхитаец поднялся еще на один ярус вверх. Здесь, в Зале Иллюзий, он оставил книгу в центре мозаики с изображением парящего тигра. Время для волшбы еще не пришло. Сначала он осмотрит Подвал Кошмаров и Зал Ночных Видений. Возможно, взойдет на крышу, чтобы отследить все изменения в хитросплетении нитей, связывающих духов сна. Размышляя с чего начать, колдун замер. Ответ быстро пришел сам собой. Лучше всего сначала навестить пленников.

Маг Сна быстро спустился вниз по спиральной лестнице на подвальный ярус. Темное помещение, названное Подвал Кошмаров, имело два уровня. На первом, верхнем, содержались пленники волшебника — духи всех смертных, пойманных во сне и заключенные в этом месте. На втором, нижнем, были заперты кошмарные существа, которых чернокнижник взращивал специально для того, чтобы терзать умы людей в сновидениях. Большая часть выводка была подвластна колдуну — он лично создал и размножил несколько пород тварей, паразитирующих в сознании человека. Среди призрачных монстров в подвале содержались мелкие линь, тревожащие сон смертного, страшные ку, скребущие мозг своими когтями и не дающие человеку уснуть своим скрежетом, и са-ин, источающие силы своей жертвы, пока человек спал. Но были здесь и существа, обладающие собственной волей. С ними колдун обходился с особой осторожностью. Даже запертые в клетке они могли навредить своему хозяину, потому как имели очень скверный нрав.

По подвалу постоянно летал хищный всепожирающий туман, который изредка уничтожал выведенных чудовищ или чинил беспорядок на подземном ярусе. Это сознание смертного сопротивлялось навязанной должности по хранению убежища колдуна. Поток стихийных сил постоянно вторгался во владения чернокнижника, и магу стоило не мало усилий сдерживать его под контролем.

Однако хаос враждебной мощи не всегда и не во всем покорялся воле чародея. Например, кхитаец не мог добраться до некоторых своих пленников. Особую трудность представляла новая пойманная жертва. Алиэль, юная дева-брамин Сна. Ученица его вечной соперницы, находилась под защитой неведомых сил, и колдун уже успел пожалеть, что запер девчонку в темнице. Из-за этой мерзавки контролировать бушующий хаос стало многим труднее.