Падшие ангелы - [63]

И инопланетяне на летающих тарелках здесь были не при чем, это были всего лишь несколько ракет с электромагнитными боеголовками в нужном месте. Импульс, который они создали, каскадом прошел через верхние слои атмосферы, создав скачок напряжения быстрее, чем любой автоматический предохранитель мог среагировать. Практически все не экранированные электронные устройства и вся энергосистема от Колорадо до Тихоокеанского побережья поджарились за долю секунды.

На то, чтобы восстановить инфраструктуру до состояния, в котором она пребывала за несколько мгновений до взрыва, уйдут месяцы, а скорее годы. Но у мира не было в запасе месяцев или нет. У него было девять дней, и это были сумерки пятого.

ГЛАВА 23

Решение Карпова было принято единогласно тремя капитанами после краткой встречи лицом к лицу в офицерской столовой «Кирова». Дискуссия обещала быть долгой, но срочность заставила их принять решение поспешно. Ельцин рекомендовал действовать аккуратнее, отойти на восток в Тихий океан, лучше оценить обстановку и получить больше времени для принятия окончательного решения. Однако Карпов настоял, что тем самым они лишь отсрочат неизбежное. Им предстояло сделать это, рано или поздно. И лучше рано.

Капитан Ряхин, самый молодой и наименее опытный, склонялся к точке зрения Карпова. Он был воодушевлен предыдущими столкновениями, видя, как легко они смогли справиться с кораблями этой эпохи и поддержать советскую высадку на Курильские острова огнем орудий. Он настоятельно советовал сражаться за Советский Союз, за свою Родину, пусть это была даже и не та Россия, из которой они прибыли.

— Мы сейчас блудные дети Сталина, — сказал он. — Возможно, это не лучший отец, но он создал Россию. — Ряхин испытывал некоторую вину за инцидент со стрельбой, в ходе которого было сбито американское разведывательное звено. Этот трагический случай, похоже, и стал причиной всех нынешних действий. Он принес извинения Карпову, пообещав добиваться лучшей дисциплины в дальнейшем.

В итоге было решено сделать последнюю попытку договориться с американцами, и в случае, если те откажутся или попытаются атаковать, ответить им с равной силой.

— И определять, что означает «равная сила» буду я, — сказал Карпов. — Я намерен защищать флот обычными средствами, и это может означать применение наступательных вооружений. Тем не менее, я уже проходил через это. Наш боезапас ограничен, и после его исчерпания мы станем не более чем скоростными крейсерами во враждебных водах. Они начнут преследовать нас и не отстанут до тех пор, пока в один прекрасный день не настигнут и не высадятся к нам на борт с оружием. Мы можем выиграть несколько сражений, но можем и получить повреждения. Вы видели, в каком состоянии этот корабль вернулся во Владивосток. Пусть это служит вам напоминанием.

— Наши шансы очень круты, Карпов, — сказал Ельцин. — Вы действительно намерены атаковать американцев, когда весь их флот сосредоточен в нескольких сотнях километров от нас?

— Сейчас или никогда, — ответил Карпов. — Если они атакуют нас превосходящими силами, я передам кодовый сигнал «адский огонь». Это будет означать мое решение применить специальную боевую часть, принятое со всеми основаниями. Я намерен дать американским адмиралам возможность избежать конфликта. Посмотрим, окажутся ли они достаточно мудры, но я не намерен им уступать. Тем не менее, решать вопрос о применении ядерного оружия буду я и только я. Никто из вас не произведет установку специальной боевой части на ракеты без моего приказа[68]. Это понятно?

— Будем надеяться, что до этого не дойдет, — сказал Ельцин. — Но мы поддерживаем вас, товарищ капитан.

— Разумеется, — улыбнулся Карпов и снова посерьезнел. — Есть еще одно, — начал он, обводя собравшихся взглядом, словно пытаясь что-то рассмотреть. — Если дело дойдет до применения ядерного оружия, я должен вам сказать, по моему прежнему опыту, что мы также можем оказаться затронуты эффектами взрыва.

— Что вы имеете в виду? — Ельцин подался вперед. — Каким образом?

— Невозможно сказать. Мы уже видели, как взрыв огромной силы отправил нас сюда. Ядерный взрыв на достаточно близком расстоянии мог бы забросить нас… Куда-то еще…

— Как это случилось в Атлантике?

— Именно. Но позднее мы объяснили это тем регулирующим стержнем. Теперь же я ни в чем не уверен.

— Значит, возможно, это могло бы вернуть нас в наше собственное время, — высказал Ельцин очевидное предположение.

— Эта мысль приходила мне в голову, — сказал Карпов. — Мы можем убить двух медведей одним выстрелом[69]. Если мы преподадим американцам урок, изменив историю в нашу пользу, это будет замечательно. Если мы еще и вернемся домой, то еще лучше.

— А если это еще и убьет две тысячи человек раньше времени? — Раздался новый голос со стороны приоткрытой двери. Доктор Золкин вошел, тяжело глядя в лицо капитану. — Что тогда, Карпов?

— Вас не приглашали на это совещание, доктор.

— Прошу прощения за такую наглость, но я пригласил себя сам. Я капитан второго ранга.

— Но вы не находитесь в командной структуре корабля, — огрызнулся Карпов. — Ваше звание — просто любезность. Вы знаете этот так же, как и я.