Падение в бездну - [21]

Шрифт
Интервал

Потрясенный Мишель вздрогнул.

— Пугает то, что католики марают себя подобными преступлениями. Я знаком с королем Генрихом, и он казался мне человеком незлобивым и благородным. Не могу представить его в обличье кровопийцы.

— После поражения при Сен-Кэнтене он сильно изменился. Вы же знаете, что я служил в войске герцога Гиза, когда нас всех отозвали на родину, оставив Южную Италию Филиппу Второму. И все, начиная с герцога и кончая последним из офицеров, были уверены, что мы потерпели поражение из-за терпимости Генриха к гугенотам. В общем, нас покарал Господь.

— Откуда появилось это абсурдное убеждение? — спросил пораженный Мишель.

Голос Симеони, и без того тихий, понизился до шепота.

— Лично у меня есть подозрение. Кому-то надо было внушить нашему королю эту мысль. Кому-то, кто рассчитывает на полное уничтожение гугенотов и кальвинистов и прибегает к любым уловкам, чтобы добиться своего.

— Кому — кому-то?

— Да понять нетрудно. Падре Этьен Оже, иезуит, объявил что-то вроде гражданской войны гугенотам. Известно, что кардинал де Лорена — большой друг ордена Иисуса. Это он устроил карикатурный процесс против кальвинистов в Париже.

Симеони поднял руку ладонью вверх.

— Конечно, у меня нет доказательств. Иезуиты на первый взгляд не кажутся такими жестокими и оголтелыми, как доминиканцы. Но у меня такое чувство, что для достижения своих целей они не остановятся ни перед чем, включая и ложное науськивание.

Мишель не решился комментировать. Немного помолчав, он приказал кучеру:

— Отвези нас ко мне домой, здесь мы видели достаточно.

Оба, и он, и Симеони, замолчали. Только когда экипаж проезжал мимо госпиталя Сен-Ладр, что на главной улице Салона, Мишель наклонился к другу:

— Прошу вас, ни слова не говорите Жюмель о кострах в Париже. Она недавно прочла вывешенный на стене Компьенский указ о повсеместном истреблении еретиков и уже который день не может заснуть.

— Ваша жена умеет читать? — удивился Симеони.

Это был каверзный вопрос. Много лет назад Мишель ответил бы: «К сожалению». Теперь же он не боялся показаться плохим мужем, но ему надоело постоянно давать объяснения по этому поводу. Он закрыл вопрос общей фразой:

— Вы же знаете, что королевские указы вслух зачитывают герольды.

— И сентенции о казни, — вздохнул Симеони. — Боюсь, ваша жена уже столько их слышала. В Париже арестовали сто двадцать восемь кальвинистов. Думаю, что казнь семи знатных дам — только прелюдия ко многим последующим.

Когда они подъехали к дому в квартале Ферейру, Жюмель сама открыла им дверь. Она встретила Симеони очаровательной, без тени смущения, улыбкой:

— О, Габриэле! Как я рада вас видеть! Смотрите, теперь я несколько более одета, чем тогда, два года назад, когда мы впервые встретились… в необычных обстоятельствах.

Симеони наклонился и поцеловал ей руку.

— Мадам, будем считать, что в первый раз мы увиделись сейчас, а того, что произошло два года назад, никогда не было.

— Да ладно вам! Еще как было! — рассмеялась Жюмель. — В конце концов, это не так уж и странно. То, чем мы занимались с Мишелем, проделывают все мужчины и женщины, кроме разве что немногих монахов и монахинь. А вы разве не занимаетесь этим с вашей Джулией?

Симеони вспыхнул, но потом весело засмеялся.

— К сожалению, у нас редко вы падает такая возможность. Я только что вернулся с войны в Италии, а теперь долг зовет меня принять участие в защите Парижа. Я даже не знаю, где сейчас Джулия. Последний раз она писала мне из Лиона.

— Заходите, пожалуйста.

Симеони вслед за помрачневшим Мишелем вошел в дом. Жюмель догадалась, в каком состоянии находится муж, но говорить ничего не стала, а только вопросительно на него взглянула. Посторонившись, она пригласила гостя в гостиную.

— Теперь просто не знаю, где принимать гостей, — сказала она. — Гостиная, где Мишель обычно принимает клиентов, вся завалена книгами и бумагами. Пожалуй, я провожу вас наверх, в обсерваторию.

— Прекрасно.

Они поднялись по лестнице. Тут одна из дверей верхнего этажа открылась и на пороге комнаты показалась служанка Кристина, блондинка с невыразительным лицом и жесткими волосами. На ней был простой передник, прилегающий к плоской груди.

— Мадам, мне кажется, вам надо подойти к маленькому Шарлю. И Сезар с Магдаленой что-то неспокойны, сама не знаю почему.

— Иду, иду.

Жюмель улыбнулась гостю.

— Извините, мне нужно зайти к детям. Мишель проводит вас в кабинет.

— Конечно, идите, мадам. — Симеони поклонился. — И примите мои живейшие комплименты. Уже трое детей, а вы так юно выглядите!

— Четверо, — отпарировала Жюмель. — Я ношу четвертого: Андре или Андреа, в зависимости от пола.

— Тогда я должен сделать комплимент и вашему мужу.

Глаза Жюмель лукаво блеснули, но тут же затуманились.

— О да. Всякий раз, когда он отвлекается от своих ночных бдений или не отправляется на прогулку к Когосским воротам, у него находится минута, чтобы меня обрюхатить. Тем более что уход за детьми — моя забота.

И она скрылась за дверью вместе со служанкой.

Мишель вздрогнул. Он даже представить себе не мог, что Жюмель знает о его эскападах к Когосским воротам, где располагался единственный в Салоне бордель. Он отправлялся туда каждую пятницу поздно ночью, полагая, что она спит или кормит очередного ребенка. Страхи теснились в его мозгу, но бороться с ними не было времени. Однако им овладела тревога, и с ней теперь надо было уживаться. Конечно, Симеони ничего не знал о Когосе. Мишель взял его под руку и потащил в кабинет. В мастерскую, как он сам его называл.


Еще от автора Валерио Эванджелисти
Предзнаменование

XVI век. В Европе бесчинствуют четыре всадника Апокалипсиса, неся с собой ужасы войны, чумы, голода и братоубийственной ненависти. Кажется, что грядет конец света.И только Мишель Нострадамус знает, сколько еще испытаний выпадет на долю человечества. Его имя окружено пеленой тайны. Он видит сквозь барьеры времени, предсказания его с пугающей точностью сбываются и в XXI веке.«Предзнаменование» — первая книга романа В. Эванджелисти «Маг», в которой Мишель Нострадамус — молодой студент-медик, друг Франсуа Рабле, — обретает свой чудесный и зловещий дар.


Бегство из инкубатора

Валерио Евангелисти родился в 1952 году в Болонье. Он, пожалуй, самый известный итальянский автор в области научной фантастики и фэнтези. После многих лет, которые он посвятил историческим исследовательским работам в университете Болоньи, где живёт и по сей день, в 1994 году он получил премию «Урания» за роман «Николас Эймерих, инквизитор». Фигура Николаса Эймериха, инквизитора XIV века, столь же умного, сколь и жестокого, исследующего явления, которые найдут своё объяснение лишь в далёком будущем, вызвала у читателей такой бурный отклик, что Валерио Евангелисти решил расширить первый роман до цикла, в котором на сегодняшний день насчитывается семь томов.


Обман

XVI век. В Европе бесчинствуют четыре всадника Апокалипсиса, неся с собой ужасы войны, чумы, голода и братоубийственной ненависти. Кажется, что грядет конец света.И только Мишель Нострадамус знает, сколько еще испытаний выпадет на долю человечества. Его имя окружено пеленой тайны. Он видит сквозь барьеры времени, предсказания его с пугающей точностью сбываются и в XXI веке.«Обман» — вторая книга романа В. Эванджелисти «Маг», в которой пророк Мишель Нострадамус обретает всеевропейскую славу. Его окружают могущественные друзья и не менее влиятельные враги.


Рекомендуем почитать
Ангелёны и другие. Сборник рассказов

В сборник вошли рассказы и переводы, опубликованные в 2017—19 гг. в журналах «Новая Юность», «Урал», «Крещатик», «Иностранная литература», «День и ночь», «Redrum», «Edita», в альманахе «Мю Цефея», антологии «Крым романтический».


Испано-американская война в мире императора Владимира

Попаданец в великого князя Владимира Александровича (см. «Император Владимир» Рустамов Максим Иванович), который меняет историю России, а значит и мира, решает вмешаться в испано-американскую войну. Это ветка от «Императора Владимира» Максимова Р.И. Попаданец вмешивается в испано-американскую войну. Почти все действующие лица реальные. Уважаемые читатели, это ещё черновой вариант, так, что судите, но не строго. В книге используются материалы и фрагменты из работ Н.Митюкова, Я.Г.Жилинского.


Шакренионская дилогия

Добро пожаловать! «Приятный у него голос», — вдруг подумала Валя. — Консилиум состоится завтра, когда прибудут все делегаты триумвирата, а сегодня я проведу для вас экскурсию и покажу наши достижения на пути преодоления экологической катастрофы… Валентина следовала за ним словно во сне… Среди толпы, но как бы отдельно, сама по себе… А взгляд раскрасавца самрай-шак то и дело останавливался и задерживался на землянке, когда тот оборачивался… Якобы случайно… И в ясных прозрачных небесно-голубых глазах даже и не проскальзывало никакого предубеждения или враждебности.


Параллельная цивилизация

Вы задумывались — как вас видят со стороны? Не задумывались — как вас воспринимает, например, ваш кот? Может, все ваши волнения и страсти он считает безумствами своих двуногих слуг? Взглянуть на наш мир через призму восприятия представителя иной цивилизации поможет этот рассказ, где за жизнью людей наблюдает их питомец. Рассказ выходил в журнале «Загадки XX века» № 15 за 2017 год.


Балтийская Регата

Герою книги судьба, из рук погибшего СМЕРШевца Балтфлота далекой войны, даёт шанс прожить новую, длинную жизнь. Но необходимо спасать цивилизацию людей. В команде это легко. Автор в пародии связывает слухи об нацистской Антарктиде и полой Земле с собственной точкой зрения на происхождение и смысл существования людей. Освещает тёмные стороны истории и современности. Объясняет природу времени, возможную причину всеобщей гибели и возможность защиты человечества только в совместных действиях людей разных рас и политических взглядов.


АнтиМатрица. Президентский самолет летит в Палачевск

Есть места на планете, которые являются символами неумолимости злого рока. Одним из таких мест стала Катынь. Гибель самолета Президента Польши сделала это и без того мрачное место просто незаживающей раной и России и Польши. Сон, который лег в первоначальную основу сюжета книги, приснился мне еще до трагедии с польским самолетом. Я работал тогда в правительстве Президента Калмыкии Кирсана Илюмжинова министром и страшно боялся опоздать на его самолет, отправляясь в деловые поездки. Но основной целью написания романа стала идея посмотреть на ситуацию, которую описывалась в фильмах братьев Вачовских о «Матрице».