Падение Тисима-Реттоо - [52]
— Да, я знаю о том, что пароход подобрал большую группу китайцев, — сказал Грибанов переводчику. — Но сколько их было, откуда они взялись, мне ничего не известно. Кажется, были среди них и два японца, — соврал на всякий случай Грибанов, — но кто они и откуда, я также не знаю, потому что слышал о них на пароходе, но не видел их в лицо.
— По данным наших патрулей, — снова заговорил Кувахара, — а также по показаниям соотечественников господина Чеботина, их пароход потоплен американской подводной лодкой. Видел ли господин Чеботин эту подводную лодку? И сможет ли он подписать акт, составленный японскими властями? Это необходимо для того, чтобы предупредить возможное недоразумение в отношениях между Россией и Японией, так как американские разбойники совершили этот пиратский акт в наших территориальных водах. Чтобы предупредить нежелательный конфликт между нашими странами, мы должны действовать сообща. Поэтому я и прошу подписать акт о том, что советский пароход потоплен американской подводной лодкой.
«Ага, боишься!» — со злорадством подумал Грибанов. Выслушав очень длинный, но, как всегда, точный перевод, он склонил голову, развел руками, делая вид, что недоумевает.
— Я думаю, — сказал он Хаттори, — что господину японскому офицеру должно быть понятно, как трудно узнать темной ночью подводную лодку, которая к тому же находится на большом расстоянии. Разумеется, я не знаю, чья это была подводная лодка. По этой же причине я не могу подписать и акта. А вдруг это английская, а может быть и немецкая бродячая подводная лодка?
Подполковник Кувахара долго и внимательно смотрел на Грибанова. В темных проницательных глазах его советский разведчик видел скрытую и напряженную работу мысли и вместе с тем закипающую злость. Решительно положив руки на стол, он взял карандаш и быстро заговорил, постукивая карандашом по столу.
— Переведите господину Чеботину, что я недоволен ни одним из его ответов. Я прошу его подумать об этом. Объясните ему, что такие нелояльные ответы приведут только к тому, что он долго не сможет попасть на родину. Во всяком случае до тех пор, пока японское командование не получит достаточно четких и ясных ответов на поставленные мной вопросы. И напомните господину Чеботину, что он и его друзья задержаны на японской территории, а это значит, что японские власти имеют все права обращаться с ними не как со спасенными, а как со шпионами, проникшими с враждебными целями на территорию суверенного государства.
Когда Хаттори перевел это заявление Кувахара, тот встал и решительно стукнул по столу карандашом.
— Я больше не имею вопросов.
Грибанова увели, но не в здание офицерского собрания, а в жандармерию. Там его поместили в одиночном карцере и дверь закрыли на засов.
Следующим вызвали на допрос Воронкова. Журналист забеспокоился, не встретив Грибанова ни по пути, ни в кабинете подполковника Кувахара. Он начинал нервничать.
— Скажите, а куда делся наш товарищ Чеботин? — спросил он переводчика, когда его усадили против Кувахара.
— Это мне неизвестно, — сухо и лаконично ответил Хаттори.
Вопросы Воронкову задавались по сути те же, что и Грибанову, и ответы его были в основном такими же. Отличались они, может быть, лишь тем, что Воронков вел себя более беспокойно, чем Грибанов. А когда подполковник Кувахара пригрозил, что он будет квалифицировать русских как шпионов, «проникших с враждебными целями на территорию суверенного государства», Воронков не сдержался, с негодованием посмотрел на Кувахара и с горячностью сказал переводчику:
— Переведите этому господину: такого отношения лично я не ожидал. Что бы вы ни делали со мной, я никогда не подпишу акта о том, чего не видел и чего не знаю. Больше я ничего не имею прибавить.
Воронкова увели обратно в здание офицерского собрания, но поместили не в прежнюю комнату, а напротив, через коридорчик, в котором находились два жандарма.
Борилка, которого привели к подполковнику Кувахара после Воронкова, был немногословен и полностью безразличен ко всему, что происходило вокруг него. Боцман не скрывал ни фамилии своей, ни места работы, ни должности.
— Поскольку этот господин был боцманом погибшего парохода, он должен знать все подробности о китайцах, — говорил Кувахара переводчику. — Скажите ему: я прошу описать подробно, кто как выглядел и как выглядели японцы.
Выслушав перевод, Борилка в раздумье развел руками:
— Ну как я могу их описать? Оборванные, худые, еле держались на ногах. А японцы сытые, хорошо одетые. Вот и все.
Борилка отлично помнил, что ни одного японца среди китайцев не было, но, подумал он, тут, кажется, лучше сказать то, чего не было.
Кувахара, видимо, это почувствовал и предложил переводчику:
— Спросите: сколько было японцев?
— Чего не знаю, того не знаю, не считал.
— О каких он японцах говорит? — возмутился Кувахара.
— А о каких спрашивает господин офицер? — вопросом на вопрос ответил Борилка.
— Переведите: я накажу его, если он будет так мне отвечать.
— Воля ваша, — безразлично сказал Борилка переводчику, выслушав угрозу.
— Я еще раз спрашиваю: сколько было японцев и как они выглядели?
— Ну, сколько же можно отвечать! — с удивлением посмотрел Борилка на Хаттори. — Сколько было — не считал, как выглядели — хорошо.
Остросюжетная приключенческая повесть, об освобождении Курильских островов от японских милитаристов.
Повесть «Тайна Красного озера» А. Грачева рассказывает о самоотверженности первых разведчиков недр Дальнего Востока, о дружбе и настоящей любви, о высоком долге человека, целеустремленности и преданности его своей прекрасной мечте, на пути к которой он преодолевает многие трудности.
В один из диких уголков Сихотэ-Алиня, где предполагается создать заповедник, прибыла группа охотоведов. Об их работе и наблюдениях за жизнью животных и птиц, о взаимоотношениях человека с животным миром дальневосточных дебрей рассказывается в повести «Лесные шорохи».Этой же теме — человек и природа — посвящена и вторая повесть «Сквозь мартовские снега». Эта повесть также о мужестве экипажа «АН-21», потерпевшего аварию в труднодоступном районе Камчатки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман А. Грачева «Первая просека» посвящен первостроителям города юности Комсомольска-на-Амуре.О коллективном мужестве добровольцев-комсомольцев, приехавших строить город в тайге в 1932 году, рассказывает автор.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
В очередной книге издательской серии «Величие души» рассказывается о людях поистине великой души и великого человеческого, нравственного подвига – воинах-дагестанцах, отдавших свои жизни за Отечество и посмертно удостоенных звания Героя Советского Союза. Небольшой объем книг данной серии дал возможность рассказать читателям лишь о некоторых из них.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В центре повести образы двух солдат, двух закадычных друзей — Валерия Климова и Геннадия Карпухина. Не просто складываются их первые армейские шаги. Командиры, товарищи помогают им обрести верную дорогу. Друзья становятся умелыми танкистами. Далее их служба протекает за рубежом родной страны, в Северной группе войск. В книге ярко показана большая дружба советских солдат с воинами братского Войска Польского, с трудящимися ПНР.
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.
Джузеппе Томази ди Лампедуза (1896–1957) — представитель древнего аристократического рода, блестящий эрудит и мастер глубоко психологического и животрепещуще поэтического письма.Роман «Гепард», принесший автору посмертную славу, давно занял заметное место среди самых ярких образцов европейской классики. Луи Арагон назвал произведение Лапмпедузы «одним из великих романов всех времен», а знаменитый Лукино Висконти получил за его экранизацию с участием Клаудии Кардинале, Алена Делона и Берта Ланкастера Золотую Пальмовую ветвь Каннского фестиваля.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.