Падение «Морского короля» - [75]

Шрифт
Интервал

— С запада приближается самолет противника, направляется к «Арденту», — говорил он, как будто комментировал международный турнир по рэгби. — На этот раз «Скайхоки»! Один из них, похоже подбит, но в «Ардент» попало несколько бомб и он, похоже, горит.

Он также сообщил нам, что были раненые. Позже он сообщил, что экипажу фрегата пришлось его покинуть. Слова капитана, спокойные и властные, странно сочетались с какофонией шума, окружавшего корабль, когда над головой ревели форсунки реактивных двигателей аргентинцев, а их пушки издавали звук, будто что-то рвали, когда они стреляли. Их бомбы бухали или бабахали, в зависимости от того, попадали ли они во что-то твердое или падали в воду. В ответ стучали, как пневматические дрели, британские пулеметы, из пусковых установок вылетали ракеты, а 4,5-дюймовые орудия открыли ответный беглый огонь. Осознание того, что корабли подвергаются атакам и гибнут люди, было отрезвляющим, потому что мы знали, что в любую минуту это может случиться и с нами.

С течением дня количество людей в шахте трапа, казалось, увеличивалось. К полудню, на большом широком трапе, под длинными, заколоченными досками зеркалами, сидело на ступеньках по четверо-пятеро человек из вспомогательного персонала. Каждый раз, как звучало предупреждение о воздушном налете, появлялось все больше людей, как будто каждая атака уменьшала шансы и заставляла их пересматривать свой статус критичности для работы корабля.

С самого начала там было довольно много бойцов из 3-го парашютно-десантного батальона. Входя в эшелон поддержки батальона, они стремились сойти и присоединиться к стрелковым ротам части, уже находящимся на берегу. Они передвигались со своими тяжелыми рюкзаками и длинными полуавтоматическими винтовками SLR, выглядя подтянутыми, решительными и стремящимися в дело. Будучи бывшими десантниками, Крис и Алекс знали некоторых солдат, и мы разговорились. Мы рассказали им о пилоте «Газели», что заставило их еще больше загореться желанием попасть на сушу, где они могли бы начать воевать с аргентинцами.

— Когда сойдешь на берег, покажи им, приятель, — сказал я.

Сержант-десантник ухмыльнулся мне в ответ.

— Мы так и сделаем, приятель. Мы — 3-й парашютно-десантный батальон. Все парни в батальоне в любом случае — забияки и ждут не дождутся, когда их пустят в дело.

— Я хотел бы, что бы мы пошли с тобой. Удачи, приятель, — сказал я.

Мы им завидовали, но все, что мы могли сделать, это пережидать каждую атаку, сидя там, бессильные и уязвимые, на Большом Белом Ките, торчащем как бельмо на глазу, среди всех остальных, меньших, лучше замаскированных и лучше вооруженных кораблей, стоявших в бухте. В то время «Канберра» был самым высоким круизным лайнером в мире, и казалось невозможным, чтобы аргентинцы ее пропустили.

Последний налет был незадолго до заката. К моему удивлению, рядом со мной на трапе сидела подтянутая привлекательная женщина. Наш разговор позволил нам отвлечься от звуков шквального огня корабельной артиллерии, направленного против пяти приближающихся «Скайхоков». Сьюзи Уэст была одной из пятнадцати женщин на борту «Канберры». В тридцать один год она была квалифицированным врачом общей практики и помощником хирурга круизного лайнера, который, как и большинство британских членов экипажа, вызвался остаться на корабле, когда его реквизировали для плавания с Оперативной группой. Сьюзи больше привыкла ухаживать за пассажирами в возрасте от шестидесяти пяти до шестидесяти девяти, но теперь ей приходилось помогать лечить молодых людей в расцвете сил, страдающих от ужасных боевых травм. Она также отвечала за оценку того, достаточно ли хорошо себя чувствуют пациенты, чтобы их можно было переместить со Стадиона в пассажирские каюты, которые были освобождены десантниками и морскими пехотинцами. Мы болтали, а по воде за переборкой эхом разносились выстрелы.

— Когда мы вызвались отправиться с кораблем на юг, я не думала, что будет необходимо составлять завещание, но компания уговаривала нас подавать их в головной офис «P&O».

Раздался еще один глухой удар, когда в воду неподалеку упала бомба. Она вздрогнула.

— Я рада сейчас, что это сделала.

Мы оба рассмеялись над этим, когда еще одна бомба с глухим стуком упала в воду где-то за якорем, подняв высокий столб воды, который обрушился на палубы корабля, мимо которого она только что промахнулась. Мы перешли к теме моей эвакуации.

— Я считаю, что я достаточно здоров и хочу просто вернуться в свой эскадрон.

Я видел, как Сьюзи посмотрела на мой шейный бандаж.

— Но этот ирландский психиатр считает, что это совсем не так, — продолжил я.

— Наверное, это к лучшему, — сказала она, без сомнения думая, что я был полным психом, раз захотел остаться здесь.

Судя по выражению моего лица, я не могу представить, будто Сьюзи считала, что ей удалось заставить меня почувствовать себя лучше, но было хорошо, что было с кем поговорить. Особенно, с такой красивой, как она.

Командиры боевых кораблей в проливе и их экипажи, возможно, тоже удивились бы моему желанию присоединиться к битве. Когда день подошел к концу и наступление темноты положило конец атакам, они начали зализывать раны и оценивать, во что обошлась защита якорной стоянки. Один боевой корабль был оставлен и тонул, два были тяжело повреждены, на борту обоих находились неразорвавшиеся бомбы, и еще два получили повреждения. Двадцать семь человек были убиты, еще десятки получили тяжелые ранения.


Рекомендуем почитать
Деникин

Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.


Вся моя жизнь

Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.


Записки Н.А. Саблукова о временах императора Павла I и о кончине этого государя

Николай Александрович Саблуков (1776–1848) состоял при Дворе, командовал эскадроном Конного полка, шефом которого был великий князь Константин и явился очевидцем событий в течение всего 4-летнего царствования Павла I. Его «Записки» — это правдивость и искренность передаваемых фактов, беспристрастная оценка личности Императора Павла, хронологический порядок событий кратковременного царствования и описание трагической гибели государя Павла Петровича со слов офицера, сохранившего верность присяге и не запятнавшего свою честь связью с заговорщиками.Издание 1903 года, приведено к современной орфографии.


Они. Воспоминания о родителях

Франсин дю Плесси Грей – американская писательница, автор популярных книг-биографий. Дочь Татьяны Яковлевой, последней любви Маяковского, и французского виконта Бертрана дю Плесси, падчерица Александра Либермана, художника и легендарного издателя гламурных журналов империи Condé Nast.“Они” – честная, написанная с болью и страстью история двух незаурядных личностей, Татьяны Яковлевой и Алекса Либермана. Русских эмигрантов, ставших самой блистательной светской парой Нью-Йорка 1950-1970-х годов. Ими восхищались, перед ними заискивали, их дружбы добивались.Они сумели сотворить из истории своей любви прекрасную глянцевую легенду и больше всего опасались, что кто-то разрушит результат этих стараний.


Дневник

«Дневник» Элен Берр с предисловием будущего нобелевского лауреата Патрика Модиано был опубликован во Франции в 2008 г. и сразу стал литературным и общественным событием. Сегодня он переведен уже на тридцать языков мира. Элен Берр стали называть французской Анной Франк.Весной 1942-го Элен 21 год. Она учится в Сорбонне, играет на скрипке, окружена родными и друзьями, радуется книге, которую получила в подарок от поэта Поля Валери, влюбляется. Но наступает день, когда нужно надеть желтую звезду. Исчезают знакомые.


Мой век - двадцатый. Пути и встречи

Книга представляет собой воспоминания известного американского предпринимателя, прошедшего большой и сложный жизненный путь, неоднократно приезжавшего в Советский Союз и встречавшегося со многими видными общественными и государственными деятелями.Автором перевода книги на русский язык является Галина САЛЛИВАН, сотрудница "Оксидентал петролеум”, в течение ряда лет занимавшаяся коммерческими связями компании с Советским Союзом.