Падение «Морского короля» - [53]

Шрифт
Интервал

Начало сильного шторма вызвало бушующий прилив в узком проходе Первис, который обеспечивал доступ к заливу Пебл-Саунд. Командир отряда и остальные бойцы его патруля наблюдали за пенящейся вздымающейся водой с берега на Западном Фолкленде. Даже покров ночи не уменьшил его силу необузданной мощи, с точки зрения людей, которые уже испытали на себе всю силу разгневанного моря во время своих попыток высадиться на моторных лодках на берег в Южной Георгии. Понимая, что им придется приспосабливаться и корректировать свой план высадки на остров, они начали разбирать свои каноэ.

Разобранном и упакованном в большие, переносимые на плечах крупногабаритные сумки, каждая половина байдарки весила более 23 килограмм. Со всем остальным снаряжением, которое также нужно было нести, патрулю пришлось бы трижды проделать извилистое путешествие по суше вдоль по побережью, к другому пункту отправления, расположенному дальше. Спрятав в укрытие свои «бергены», и отягощенные тяжелыми каноэ на спинах, бойцы из Лодочного отряда выглядели как вьючные животные, когда отправились преодолевать 6,5 километров по каменистым возвышенностям и изрезанными ручьями оврагам, чтобы обойти теснину пешком.

Скинув конце пути каноэ, они затем вернулись назад, чтобы забрать остальное снаряжение, а затем снова отправились к запасному району спуска на воду. Пройдя со своим снаряжением в общей сложности 20 километров по трудно проходимой местности, им теперь все равно предстояло обогнуть береговую линию Пебл-Саунд, высадится на остров Пеббл, пройти патрулем 8 километров маршрута до поселка и установить НП. Однако, погода по-прежнему была против них, и ветер взбивал воды, лежащие между ними и островом Пеббл, в яростных волнах, заставляя патруль отложить спуск своих каноэ на воду до следующей ночи, когда утих шторм.

Когда мы узнали о предполагаемом рейде, «Стингер» вернулся в свой ящик. Если все пойдет правильно, сложная ракетная система не потребуется. Самолеты, на которые будет нацелен эскадрон «D», будут находиться на земле. Несколько фунтов хорошо размещенной пластиковой взрывчатки сделают свое дело. Но сначала, нужно было определить точное местоположение самолетов, утвердить план, а затем мы должны были добраться до аэродрома, добраться до самолетов, уничтожить их, а затем снова уйти.

Погода, несомненно, будет играть важную роль, как и оборона противника на острове и вокруг него. Но самым главным противником было время. Если адмирал хотел начать атаку до того, как появится первая возможность начать высадку основной оперативной группы, эскадрон должен был завершить скрытую разведку острова, разработать уточненный план атаки и выполнить его в течение четырех дней. Часы начали тикать.

Отсутствие половины отряда было первым для нас признаком, что что-то случилось. Но после подтверждения, план атаки на аэродром вызвал ажиотаж и бурную деятельность.

— Черт возьми, — сказал Джеймс, — если мы это дело провернем, это будет эпично. Полк не делал ничего подобного со времен последней войны.

— Если все пройдет как надо, это будут гребаные влажные мечты, — сказал Бинси ухмыляясь от уха до уха.

— Ни хрена себе, — сказал я.

— Да, я знаю. Остерегайся своих гребаных желаний, — ответил Бинси, сияя мне в ответ своей улыбкой.

Он был взволнован. Мы все были. Черт, мы действительно собираемся это сделать, подумал я и почувствовал прилив адреналина по моим венам.

И Джеймс был прав. Именно такая задача прославила полк четыре десятилетия назад, во время Второй мировой войны. Серия тыловых атак «Оригиналов» Дэвида Стирлинга на немецкие и итальянские аэродромы в Северной Африке в 1941 году уничтожила сотни самолетов противника и стала легендой. Это была история, которой жил и дышал современный 22-й полк.

В полдень 13 мая, наконец пришло сообщение от Лодочного отряда. Погода испортилась, и они добрались до острова Пеббл к 04.00 по «зулусскому времени». В оставшиеся часы темноты был развернут наблюдательный пункт с видом на аэродром. Информация, которую они прислали, означала, что мы вот-вот пойдем по стопам таких людей как Пэдди Мэйн и Джок Льюис.

Подтверждение присутствия одиннадцати самолетов и предложение немедленной атаки пришли слишком поздно, чтобы «Гермес» смог вывести эскадрон на позицию достаточно близко к берегу, чтобы совершить атаку той ночью. Также не было никаких упоминаний о радаре противника, но угроза, исходящая от аргентинских самолетов, была очевидна. Сидя тесными рядами на палубе складского помещения в недрах авианосца, мы слушали как Седрик излагал свой план атаки.

Он рассказал нам все, что знал о противнике. Это было немного, но он напомнил нам, что мы не должны их недооценивать.

— Это будет атака всего эскадрона, — продолжил он, — но мы будем действовать быстро, времени будет мало, поэтому сосредоточьтесь на уничтожении самолетов.

Седрик рассказал о координационных точках, о том, что как только «Гермес» окажется в зоне досягаемости береговой линии противника, мы запустим вертолеты «Си Кинг», которые доставят нас в зону высадки в бухте Филлипс, расположенную чуть менее чем в 5 милях к юго-востоку от аэродрома. Нас встретит Лодочный отряд, который затем проведет остальную часть эскадрона к позициям выхода в атаку, пройдя через точку рандеву эскадрона в 1000 метрах от аэродрома.


Рекомендуем почитать
Николай Александрович Васильев (1880—1940)

Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.


Я твой бессменный арестант

В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.


Пастбищный фонд

«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».


Литературное Зауралье

В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.


Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве

К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.


Вся моя жизнь

Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.