Падение царей - [15]

Геликаон задержался, чтобы осмотреть драгоценности, выставленные на продажу каким-то египтянином, и торговец — пожилой, стройный, темнокожий человек с выкрашенными хной волосами и бородой — немедленно приветствовал его.

— Ты не найдешь лучших, господин. Не найдешь во всем городе.

Торговец поднял тяжелую янтарную брошь, украшенную золотой проволокой.

— Шестнадцать серебряных колец, господин. Хорошая сделка.

— Прошлым летом в Египте, — заметил Геликаон, — за шестнадцать серебряных колец можно было купить мешок таких побрякушек.

— Может быть, господин, — ответил египтянин, сощурив темные глаза, — но, поскольку теперь торговля с Египтом прервана, кто знает, сколько сейчас можно выручить за янтарь?

— Мудрые слова, — согласился Геликаон, оглядев рыночную площадь. — Теперь здесь меньше прилавков, чем, помнится, было во время моего прошлого приезда.

— Кое-кто покинул город, — сказал торговец. — Думаю, еще многие последуют их примеру. Мой брат упаковал свои товары, как только был вырыт защитный ров. Рановато, сказал бы я.

Но он всегда был робким. А теперь говорят, что будет возведена стена для защиты нижнего города. Если это правда, я отправлюсь вслед за братом.

— Интересный довод, — заметил Геликаон с улыбкой. — Ты останешься лишь до тех пор, пока нижний город будет плохо защищен?

Торговец захихикал.

— Приам — хороший царь. Но, надо сказать, он бережливо относится к своим богатствам. Если теперь он одобрил дорогостоящую постройку стены вокруг нижнего города, то лишь потому, что не может помешать микенцам прийти на эти земли. Что ж, я проходил через руины городов, разграбленных микенцами. Я не буду сидеть и ждать, чтобы увидеть такое снова.

Геликаон кивнул.

— Я вижу в твоих словах логику, но наверняка еще больше торговцев покинут город, если Приам не построит стены, чтобы их защитить?

— Да. Кто бы хотел быть царем, а?

Взгляд Геликаона привлек янтарный кулон, на котором художник изобразил богиню Артемиду с натянутым луком. Богиня напомнила ему Андромаху — как та стояла на балконе мегарона Приама, спокойно всаживая стрелы в нападающих микенцев.

Подняв украшение, Геликаон получше его рассмотрел: кулон был прекрасно вырезан.

— У тебя отменный вкус на драгоценности, господин, — сказал египтянин, немедленно снова перейдя на язык торгаша, — потому что ты выбрал гордость моей коллекции.

Он хотел продолжить, но Геликаон его перебил:

— Прежде чем ты начнешь свою речь, позволь сказать, что сегодня я не в настроении торговаться. Поэтому вот что мы сделаем. Ты назовешь свою цену. Если мне понравится цена, я немедленно ее заплачу. Если она мне не понравится, я кину эту безделушку обратно на прилавок и уйду. А теперь… Назови свою цену.

Старый торговец облизнул губы и почесал подбородок, выйдя из-за прилавка и явно глубоко задумавшись. Геликаон стоял молча, а торговец рассматривал его.

— Двадцать серебряных колец, — наконец проговорил египтянин.

— Я согласен, — с улыбкой ответил Геликаон. — Ты умный человек. Как тебя зовут?

— Тобиос.

— Ты хетт?

Торговец пожал плечами.

— Полагаю, это зависит от того, кто задает вопрос. За землю, где я родился, идет жестокий спор. Фараоны сказали бы, что я грязный хетт-пустынник, но земля эта сейчас находится под властью императора Хаттусилиса, хетта. Следовательно, теперь я считаюсь грязным египтянином-пустынником. Жизнь моего народа всегда была сложной.

Геликаон улыбнулся.

— Такие сложности помогают оттачивать ум.

С этими словами он отсчитал двадцать серебряных колец и положил на прилавок.

— Если ты решишь остаться в городе, Тобиос, приходи повидаться со мной в Доме каменных лошадей. Я Геликаон из Дардании, и мне всегда нужны здравомыслящие люди.

Тобиос склонил голову и прикоснулся к сердцу на хеттский лад.

Геликаон отправился дальше, держа в руке янтарный кулон. Цена была высока. Торговец посмотрел на его одежды, оценивая по их качеству богатство того, кто их носил. Белая туника была выполнена в египетском стиле, соткана их тончайших нитей. Пояс украшали золотые листья. Даже сандалии Геликаона были сделаны из крокодиловой кожи, расписанной золотом. Если бы он не нарядился для встречи с царем Приамом, он бы носил старую удобную одежду и купил бы кулон за две трети заплаченной цены.

Шагая по узким улицам и открытым площадям, он добрался до громадных Скейских ворот с их шестью каменными стражами, и пошел через верхний город с его дворцами, садами и аллеями. На всем здесь лежал отпечаток богатства. Женщины носили тяжелые ожерелья, браслеты и серьги, и даже мужчины щеголяли дорогими кручеными ожерельями или браслетами.

Знатным людям, надеющимся увидеть царя, было позволено ожидать в садах, а не в переполненном мегароне. Сюда проводили и Геликаона. Воздух был прохладным, и в саду было расставлено несколько жаровен, полных горящих углей.

Геликаон осмотрелся, кивая в знак приветствия знакомым. Потом повернулся — и внутри у него все сжалось. Всего в нескольких шагах от него стояла Андромаха в накинутом на плечи плаще ржавого цвета, солнечные отблески играли на ее золотисто-рыжих волосах. Длинное желтое одеянье сияло, как летнее солнце.

У Геликаона пересохло во рту, он почувствовал неловкость и тревогу.