Пацифист. Берта - [3]

Нефедов махнул рукой:

- Тебе легче, ты и впрямь шизо, а перед тобой нормальный человек.

- Папашу подключи,- сказал гитарист,- он у тебя о-го-го!

- Не то время…- Женя поморщился при мысли об отце.

Ася посмотрела на него несколько снисходительно, как на маленького:

- Вот ты не хочешь идти в армию, а слабо отказаться вообще?

Миляев не ответил.

- Посадят,- проговорил Виктор, рассеянно глядя, как наполняет водкой стаканы Нефедов.- Один выход - психиатричка.

- Есть и другой.- Ася заходила по комнате, и все стали смотреть на ее длинные ноги, едва прикрытые короткой юбкой.- Надо бороться. Создать общественное мнение. Обратиться с воззванием к друзьям, они помогут. Бомбить планомерно все органы…

- Половые,- хмыкнул гитарист, но Ася будто не заметила его реплики.

- Женя гений!-продолжала она.- Гений! Мы должны спасти его для человечества. Нам помогут, нас услышат!

Она подошла к сидевшему в кресле Жене, наклонилась и поцеловала в губы. Хиппи переглянулись. Им открылся прямо-таки откровенный вид под юбкой: когда Ася наклонилась, они сидели напротив. Гитарист зло выругался и опустошил поднесенный Нефедовым стакан. Вместо закуски просипел:

- Стерва…

А тут Ася не вытерпела. Распрямилась, словно стальной лист, и в два шага подскочила к гитаристу, отшвырнув по пути ногой кошку. Громко хлопнула ладонь по ввалившейся щеке музыканта и точно челюсть выбила, до того перекосило его лицо. Он инстинктивно схватил узловатыми пальцами Асю за волосы, но в пальцах ничего не осталось - волосы настолько были коротки, что их невозможно было захватить. Ася змеей вывернулась и отвесила еще одну пощечину, теперь уже с левой руки.

- Мразь!

Гитарист не был толстовцем. После первого же удара в лицо Ася упала на диван на руки хиппи. Котенок наконец вырвался на свободу, завизжал, к нему кинулась обезумевшая кошка, и не успел Нефедов опомниться, как Женя коротким апперкотом свалил на пол музыканта. Падая, тот опрокинул мольберт, стерев рукавом куртки треть свежей краски на холсте, и только тут очнулся Нефедов. Загреб в объятия Женю, оттолкнул ногой поднимающегося музыканта.

- Вы что, дураки?!

Женя пытался освободиться, но объятия приятеля по Пекину были крепки.

- Уходите! Все!

Нефедов отпустил его, поднял музыканта. Тот сплюнул красную слюну, покосился на лежавшую на диване Асю, бросил:

- Пр-роститутка,- потом вытер ладонью губу и зло зыркнул на Миляева.- Ладно, несопротивленец, мы еще встретимся.

Виктор выловил котенка, бросил его в саквояж и сдавил пальцами. Через некоторое время на жалобный зов вылезла из-под дивана бедная мать. Другой хиппи поймал ее и тут же отправил в свой черный ящик.

Нефедов тем временем подхватил недопитую бутылку, сунул в карман, потом подтолкнул гитариста к выходу. Тот не упирался. Только еще раз плюнул на стену, и по обоям под кирпич потекла красная слюна.

Хлопнула дверь, в квартире стало тихо. За открытым окном чирикали воробьи, майское солнце играло лучами в молодой зелени, просвечивая насквозь листву, и пробившийся в комнату луч упал на лицо Аси, лежавшей неподвижно на диване. Она открыла глаза. Левая щека ее чуть покраснела, в глазах блестели слезы.

Женя подошел к ней, опустился на одно колено.

- Тебе больно? - прикоснулся пальцами к щеке.

- Нет, тошно.

Она прижалась вспухшей щекой к его ладони. Женя не знал, как ее успокоить, гладил свободной рукой по плечам, по голове, ощущая короткий бобрик волос, а она неожиданно перевернулась на спину и потянула его за руки.

- Иди ко мне.

Она позвонила через два дня, когда уже не оставалось времени, чтобы придумать решение - завтра надо идти в военкомат.

Миляев сначала не узнал этот твердый девичий голос. Даже растерялся.

- Кто говорит?

- Ася.

- Какая Ася? - Он вдруг поймал себя на мысли, что ни разу о ней не вспомнил за эти дни.- Привет, Ася. Извини, не узнал, слышно плохо.

- Ты совсем плохой. Куда-то пропал, мы несколько раз заходили - тебя нет.

- Откуда ты узнала мой телефон?

- Это не проблема. Я приеду?

Он помолчал.

- Нет, Ася, я… не один.

Она тоже помолчала. Но недолго.

- Понятно. Это твое дело,- она перевела разговор в другую колею.- Ты надумал в армию уйти?

- Ну не в психушку же!

- Ты не отказался?

- В этом случае не отказываются, а подчиняются.

- Не бойся. Мы тебе поможем.

Миляеву стало смешно. Кто ему поможет, если он сам не знает, чего хочет в этой жизни?

- Ты что смеешься? - обиделась Ася.

- Да это я так…

- Ах, ну конечно, у тебя же гости. Но имей в виду, Миляев, завтра вечером никаких гостей. Завтра к тебе приду я…

Женя без сожаления положил трубку. Подошел к книжному шкафу, достал повестку. Вот она, его гостья. Строгий штамп военного комиссариата, текст, отпечатанный на машинке: «Гр. Миляев Е. В. Вам надлежит явиться…»

- Есть!

Женя приложил к виску руку и, представив себя со стороны, захохотал.

2

Куда их везли - не сказали. Построили, подвели к закрытым машинам. Загрузились. В дырку в брезенте Миляев видел Садовое кольцо, потом Бородинский мост через Моокву-реку. У новых платформ Киевского вокзала машины остановились. Прапорщики, которые командовали призывниками, приказали выходить.

Сразу собралась толпа зевак. Призывники выглядели впечатляюще: в старых, рваных пиджаках, в джинсах, в кроссовках и сандалиях, в майках и телогрейках; несмотря на майскую жару, один остроумный малый даже шапку-ушанку надел на стриженую голову. Настроение у большинства было бодрое, будто за город на пикник собрались и сейчас подойдет электричка, рванет лихой гитарист струны - и с песней на отдых.