Пацанская сага. Рэп гоп-стоп. Скорбная история бытия - [23]

Шрифт
Интервал

Где массы доведены до предела,
Где скоро дождутся народного гнева.
Но, впрочем, идем далее.
Есть отдельный канал про Италию
Францию, США, про Командорские острова,
И вообще о мире,
Что гораздо шире,
Чем принято считать,
И принято рисовать.
Каналы есть еще спортивные,
Про кухню, машины и крИатиФФные,
И «Дискавери» четыре канала,
Что, согласитесь, уже немало.
Так что, есть что посмотреть,
Если сильно захотеть.
Вот и славненько,
Засим, переключаюсь,
Смотрю «Южный Парк»
И отрубаюсь.
Желаю вам спокойной доброй ночи!
И не смотрите на ночь про политику –
И о подобном прочем!

11. Утренняя зарисовка a la Vladimir Vladimirovich

На улице хмурится.
Темно, и ледяной дождь,
От резкого ветра
Порыва
Сощурившись,
Выхожу в ночь.
Сначала в гараж.
Завел машину,
Проверил шины,
Накачаны ли –
В дороге
Чтоб
Не подвели.
Потом, сев,
Включил обогрев,
И фары, и радио –
Чтоб мир
С утра
Казался наряднее.
Теперь на выезд –
На улице гололед,
Народ куда-то прет,
И дождь идет
Вторые сутки.
И отовсюду
Слышны прибаутки
Про погоду –
Которая,
Как всегда,
Плоха в это время года.
Пробки в Москве –
Куда
Ни кинь
Взгляд.
Водители в тоске
Стоят, курят
И матерят
Друг друга
И всех подряд.
И я стою,
Как все,
И тоже матерюсь,
И бьюсь в тоске
О свободе,
О хорошей погоде,
И о самом себе,
Спокойном и довольным
жизнью на природе
Вдали от городов
На собственной вилле,
Где тепло и хорошо
И нет места унынию.

12. Все к кульманам!

Вот бы просто
Отправиться в прошлое
Лет, эдак, на тридцать назад –
Или на сорок,
Или на пятьдесят.
Постоять у Мавзолея,
Поглазеть на Ленина,
Потом – в «Пирожковую» на углу,
Потом на ту – из прошлого –
Посмотреть Москву.
Потом – сразу к Хрущеву,
Или к Брежневу, или к Горбачеву:
Поговорить по душам,
Отведать кремлевского борща
Совместно с холодной «Столичной»
В рюмочке хрустальной заграничной.
Потом за стол поблагодарить
И напоследок их всех пригласить
К себе в гости в будущее –
Отведать саке и суши
В японском ресторане
В центре Москвы,
Чай – не ели, не пили такого, пролетарские вожди!
Ну, разве что Горбачев,
Который оказался весьма умен
И просто продал державу,
И умотал подальше от граждан.
В Британию, где сейчас смирный
Лежит на диване и готовится умирать,
И сейчас, конечно, что с него взять
Кроме анализов медицинских?
Утверждать можно смело –
Вот удивились бы вожди!
Возьмемся дружно за дело
Нам нужно машину времени изобрести!
Чтобы прямо из
Одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого
Отправить Горбачева
В две тысячи пятидесятый.

13. Лицо с экрана

Фигура – чеканная сталь!
Лицо божественно!
С экрана куда-то вдаль
Глядит прекрасная женщина.
Волосы – как водопад,
Чарующий манящий взгляд,
Вечернее платье, открытые плечи,
Я так же как все теряю дар речи.
Лицо с экрана –
Мой чувственный озноб.
Отличная программа –
Последний фотошоп!

14. Попка-дурак

Открыл книгу –
Знакомые слова,
От их обилия –
Кругом голова.
Перелистал страницы –
В глазах рябит,
Наверняка, кто пишет, –
Богат и знаменит.
Наверняка, умен,
Наверняка, известен,
Наверняка, непрост,
Наверняка, интересен.
Но читать их –
Да ну их нафиг!
Ведь книги для меня
Ничего не значат!
Вот я постоянно
В телевизор смотрю,
И ничего не делаю,
И все больше туплю.
А книгу – долой,
Любая книга – полный отстой!
Любую книгу – звать никак!
Вот то ли дело меня – Попка-дурак!

15. Привычка

Красавица. Зеленые глаза,
Волосы цвета меди,
С улыбкой на устах
И на велосипеде
Едет по парку
Навстречу мне,
А я один гуляю в тишине.
По узкой тропинке,
По самой серединке –
И наслаждаюсь
Пением,
И солнышком,
И тенью.
А тут она –
Безудержно и смело
На скорости и из-за поворота,
Нет выбора –
Пришлось кидаться влево,
А потому, что просто жить охота!
Но голова цела!
Цело и тело!
Привычка-то не подвела:
Случись чего – немедленно налево!

16. Тост

Известно, что раньше мы жили
Совсем по-другому, чем ныне.
Встречались, подарки дарили.
И в гости друг к другу ходили
На выходные
И даже в будни,
Но те времена изменились,
Поэтому – не обессудьте!
Беднее, кончено, мы были,
Зато веселее и проще,
Сейчас же мы все с виду злые,
И, в общем, – гораздо жестче.
Теперь нас другое манит –
Чтоб money гремели в кармане,
Чтоб степень крутизны была,
Не меньше, чем у идола.
Поп или рок –
Неважно,
Главное, чтоб пел эпатажно
И внимание привлекал,
И поклонников завлекал –
Чтоб деньги несли в кассы –
И чтоб был кумиром для массы
Народной,
Чтоб был звездой путеводной
Для молодежи.
И лез головою из кожи,
Зарабатывая славу,
Что, конечно, принадлежит по праву
Ему и еще –
Кой-кому –
А, в общем, – такому же одному.
Но, впрочем,
Прощения просим
За отвлечение,
За обобщение
И за идола
Из телевизора.
И за изменение жизни
Вашей и нашей,
И Маши, и Глаши,
И Наташи, и Саши.
Поскольку мы все здесь почти не причем,
Что жизнь изменилась,
И время течет
Быстро, как панская тройка.
Но отчего иногда на душе нам так горько?
Но, конечно, кому-то сейчас хорошо!
А кому-то не очень,
А кто-то грустен
И выпить хочет.
Да и пускай –
Вдруг жизнь станет проще?
Поэтому тост –
Он достаточно прост:
Живите здесь и только сейчас,
И жизнь пускай будет счастливой у Вас!

17. Многочеловек

Европа,
Как всегда,
Полна идей.
Вот, например –
Из них одна:
Ускоренно
Изобрести
Двуполовых людей.
Из года в год
Твердят, что вот –
Не нужно
Ни мужчин,
Ни женщин,
Но более хотят наоборот –
Различия меж ними преуменьшить.
Сегодня ты – дама,
А завтра – херр,
Сегодня – платье, панама,

Еще от автора Владислав Борисович Картавцев
Хризантемы

Жизнь изменилась после той странной встречи в метро. Влад – обычный молодой человек, тяготеющий к деньгам и карьере и совершенно не задумывающийся о высоких материях, вдруг оказался втянут в череду событий, не оставивших и камня на камне от его прежних представлений о мире. Привычная жизнь кончилась, судьба сделала крутой поворот, и носителями ее стали шикарные дамы, вероятно, вышедшие напрямую из «Путешествия в Икстлан» Карлоса Кастанеды.Оказалось, не только в книгах самого загадочного мистика современности уже сотни лет живут люди, практикующие «магическое искусство» и передающие тайны по наследству.


Лидер

Если бы меня попросили дать определение жанру, в котором написана эта книга, то я бы без всякого сомнения определил его, как «фантастика». И это несмотря на то, что здесь Вы не встретите ни зеленых человечков, ни мощных бластеров, выстрелами сметающих все на своем пути, ни даже просто космических кораблей, караванами летящих в сторону «Альфа Центавра».В «Династии» – буду называть книгу коротко, ничего этого нет. Зато здесь масса смеха и масса сцен, относящихся к категории «18+». Что говорит о том, что детям и незрелым подросткам ее читать не рекомендуется.Так почему же, все-таки, фантастика? Дело в том, что ничего из изложенного в книге никогда не происходило (ну, или почти никогда), и все возможные совпадения полностью случайны, и все персонажи выдуманы, и не стоит их искать в толстых биографических справочниках или (упаси, боже!) даже в сети Интернет.И если у кого-то вдруг возникнет желание подать на автора в суд (мало ли, могут ведь найтись люди, которые всерьез начнут дискутировать с автором по вопросу мировоззрения его выдуманных героев), то пусть сразу пишет заявление на мое имя, как на автора-фантаста, что сделает мне честь.И в завершении.


Водовороты

Уважаемый читатель! Вы держите в руках книгу – продолжение серии романов о приключениях Веры Штольц.В конце предыдущего романа «Вера Штольц и солнечный остров» мы оставили наших героев на затерянном в океане острове, спасающихся от вооруженных пиратов. Странно, не правда ли, какие кульбиты выкидывает судьба? Сегодня ты – олигарх или кинозвезда, а завтра – просто Робинзон. Один в океане и никому не нужен!Но надежда – она всегда с нами! Главное – верить, что все окончится хорошо!


Факультет. Курс второй

«Факультет. Курс второй» – новая книга, повествующая об учебе на странном и необычном факультете «Факультете изучения трансцендентных состояний» при МГТУ им Н. Э. Баумана.Учеба продолжается, опыт «мистики и магии» растет, и приключения, и новые знания не заставят себя ждать. И Кирилл Раевский – главный герой – готов окунуться в них с головой.Встречайте новый роман, и я уверен – он не покажется вам скучным!


Эспрессо ТВ

Здравствуйте, уважаемый читатель! Здесь всего несколько слов.Роман «Эспрессо ТВ», безусловно, художественный, хоть и с элементами документалистики. Главный герой имеет своего реального прототипа – но это собирательный образ, и он такой, каким мне хотелось его показать.В романе много говорят – говорят и в мирной жизни, и в условиях боевых действий – чего, конечно на войне не бывает. На войне все разговоры обычно сводятся к кратким выразительным междометиям и непечатной лексике – но они не подходят для повествования.


Вера Штольц. Звезда экрана

Сегодня Вере Штольц исполнилось двадцать шесть лет. Она проснулась – как всегда просыпалась в день своего рождения – в предвкушении чего-то особенно приятного, что обязательно должно с ней сегодня произойти. Быстро спрыгнула с кровати и, напевая свою любимую песенку, побежала в ванную. Настроение было отличное, а когда Вера увидела свое отражение в зеркале, оно стало еще лучше – если такое вообще возможно.Вера хороша собой, в этом нет никаких сомнений. Прибавившийся год жизни никак не отразился на ее цветущем девичьем личике, а утро только добавляло ему свежести.


Рекомендуем почитать
Время взаймы

Антон Фридман — путешественник во времени. Однажды он самонадеянно решил, что готов сразиться со страшным врагом, машиной, которая лишила человечество права выбора, и потерял всех, кого любил. Теперь, постоянно возвращаясь на шаг назад, он пытается все исправить, починить свою жизнь. Умирает, оживает и снова умирает, чтобы опять ожить и попытаться сделать, как было. Только вот… как было?


Лунная ночь

Некоторым кажется, что прошлое ушло. Нет! Оно рядом с нами, и оно не любит, когда о нём забывают…


Когда закончится война

Всегда ли мечты совпадают с реальностью? Когда как…


Философия пожизненного узника. Исповедь, произнесённая на кладбище Духа

Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.


Где они все?

Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?


Родное и светлое

«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.