Потому что я очнулся и осознал,
Что не могу быть забытым.
Я перешла к переходу, его ласковый взгляд воодушевлял меня:
Я нуждался в тебе.
Хотел тебя.
Старался тебе угодить,
Но так жить нельзя.
Теперь все зависит от меня,
И если я снова увижу тебя,
Возможно, ты останешься…
Я перестала играть, позволив тишине повиснуть на мгновение, а потом пропела конец:
Теперь мои руки сильны.
Сердце бьется.
Душа парит.
А горло говорит.
Потому что я очнулся и осознал,
Что не хочу быть забытым.
Последние ноты на мгновение повисли в воздухе, и все затихло. Мое горло сдавило еще больше – теперь и от нервов.
Кейд до сих пор не отвел взгляда, но в глазах появился игривый блеск.
– Думаю, я люблю тебя.
Мое сердце воспарило.
– Нам… нам нужно приберечь такие важные признания для писем, – с запинкой произнесла я.
– Или для песен.
– Да, в песне это звучало бы хорошо.
– Я напишу одну, – сказал он. – Хорошую.
Я хихикнула.
– А если серьезно. Кто тебе сказал, что ты не создана для исполнения? Ты потрясающая.
Мои щеки покраснели.
– И эта песня, Лили. Пожалуйста, отправь ее. Она идеальна. Ты отправишь эту песню на конкурс?
Я глубоко вдохнула. Но не успела ответить, как в комнату ворвался Джона.
– Уайат украл мои деньги от зубной феи! – завопил он.
– Я этого не делал! – воскликнул Уайат, вбежав следом. – Он их потерял.
За ними появилась Эшли.
– Я уже могу войти в свою спальню?
Я улыбнулась Кейду.
– Ты будешь участвовать в конкурсе? – произнес он одними губами сквозь шум.
Я кивнула. Буду! Теперь я не могла дождаться. И неважно, победит ли моя песня, – уже само осознание того, что я буду участвовать в конкурсе, было для меня важнее всего.
А потом проговорила одними губами:
– Думаю, я тоже тебя люблю.
