Озорная классика для взрослых - [9]

возможно зреть на блюде, как

виденье страшно и прекрасно,

взойди ко мне тот на кабак.

Иль став где выше на карету,

внимай преславные дела,

чтоб лучше возвестити свету

стена котора прогнала,

которая склонилась с боем,

котора тыл дала героям.

Между хмельнистых лбов и рдяных,

между солдат, между ткачей,

между холопов бранных, пьяных,

между драгун, между псарей

Алешу вижу я стояща.

Ливрею синюю спустил,

разит противников грозяща.

Скулы имея взор моршлив,

он руки быстро простирает,

в висок ударит, в жабр жадает.

Зевес, сердитою биткою

щелкавши по лбам кузнецов,

не бил с свирепостью такою,

с какой он стал карать бойцов.

Расквасивши иному маску,

зубов повыбрал целый ряд.

Из губ пустив другому краску,

пихнул его в толпу назад,

сказав: мать в рот всех на…баюсь,

таким я говнам насмехаюсь».

Не слон ети слониху хочет,

ногами бьет, с задору ржёт.

Не шмат его в п…де клокочет,

когда уж он впыхах е…т.

Бузник в жару то стоя рвется

и глас его как сонмов воз

в дыре Плутона раздается,

живых трепещет смертных род.

Голицы прочь, бешмет скидает,

дрожит, в сердцах отмстить желает.

Сильнейшую узревши схватку

и стену где холоп пробил,

схватил с себя, взял в зубы шапку,

по локти длани оголил;

вскричал, взревел он страшным зевом,

не бойсь, ребята, наши, стой!

Земля подвиглась горы с небом

приял бурлак тут бодрость строй.

Уже камзолы отступают,

уже брады поверх летают.

Пошел Бузник, тускнеют вежды,

исчез от пыли свет в глазах,

летят клочки власов, одежды,

гремят щелчки, тузы в боках.

Как тучи с тучами сперлися,

секут огнем друг друга, мрак.

Как сильны вихри сорвалися,

валят древа, туманят зрак.

Стеной так в стену ударяют.

Меж щек, сверх глаз тычкой сверкают.

О бодрость, сила наших веков!

Потомков дивные дела.

О храбрость пьяных человеков

Вином скрепленные чресла!

Когда б старик вас зрел с дубиной,

которой чудовищ побил,

которой бодрою елдиной

сто п…д, быв в люльке, пробудил,

в свой стыд предвидя сии премены,

не лез бы в свет он из Алкмены.

Бузник не равен Геркулесу.

Вступив в размашку, начал пхать.

И самому так в век Зевесу

отнюдь м…дом не раскачать.

Кулак его везде летает.

Крушит он зубы внутрь десён.

Как гром, он в уши поражает.

Далече слышен в жопе звон.

Трепещет сердце, печень бьётся,

в портках с потылиц отдаётся.

Пришла коса на твердый камень.

Нашел на доку дока тут.

Блестит в глазах их ярость, пламень,

как оба страшны львы ревут.

Хребты имеючи согбенны,

претвердо берцы утвердив,

как луки, мышцы напряженны,

стоят, взнося удар пытлив,

друг друга в силе искушают,

махнув, вперед, назад ступают.

Недолго длилася размашка.

Алеша двинул в жабры, в зоб,

но пестрая в ответ рубашка —

лизнул Бузник Алешу в лоб.

Исчезла бодрость вмиг, отвага.

Как сноп упал, чуть жив лежит,

в крови уста, а в жопе брага,

руда из ноздр ручьем бежит.

Скулистое лица холопа

не стало рожа – стало жопа.

На падшего Бузник героя

других бросает, как ребят.

Его не слышно стона, воя.

Бугры на нём людей лежат.

Громовой плешью так Юпитер

прибил Гиганта, бросил в Ад.

Надвигнув Этну, кишки вытер,

бессилен встати, Енцелад.

Он тщетно силы собирает,

трясет плечми и тягость пхает.

Как ветр развеял тонки прахи,

исчез и дым, и дождь, и град,

прогнали пестрые рубахи

так в мах холопей и солдат.

Хребет, затылок откровенны.

Несут они с собою страх.

Фабричны, в вые разъяренны,

тузят во след их в сильный мах.

Меж стен открылось всюду поле.

Бузник не зрит противных боле.

С горы на красной колымаге

Фетидин сын уж скачет вскок,

затем, что ночь пришед во враге,

фату развесила платок.

Тем твердь и море помрачилась

и он с великого стыду,

когда Диана заголилась,

ушел спать к матери в п…ду!

Тогда земля оделась тьмою,

а тем конец пришел дню бою.

Главу подъят – разбиты нюни,

лежа в пыли прибиты в гроб,

точат холопы красны слюни,

возносят к небу жалкий воп!

Фабричны славу торжествуют

и Бузника вокруг идут,

кровавы руки показуют,

победоносну песнь поют,

глася: врагов ступленно жало.

Гулять восходят на кружало.

Уже гортани заревели

и слышен стал бубенцов звук,

уже стаканы загремели

и ходят сплошь из рук во круг.

Считают все свои трофеи,

который что в бою смахал.

Уже пошли врасплох затеи,

иной, плясав, себя ломал.

Как вдруг всё зданье сотряслося,

вино и пиво разлилося.

Не грозна туча, вред носивша,

в Ефир незапно прорвалась.

Не жирна влажность, огнь родивша,

на землю вдруг с небес снеслась —

Солдат то куча раздраженных

сбежав с верхов кабацких вмах.

Мечей вид острых обнаженных,

нося ефес в своих руках.

Кричат, как тигры, устремившись:

«руби, коли», – в кабак вломившись.

Тревога грозна, ум мятуща,

взмутила всех боязнь в сердцах.

Бород толпа, сего не ждуща,

уже взнесла трусливый шаг.

Как вдруг Бузник, взывая смело,

кричит: «Постой, запоры дай!»

Взгорелась брань, настало дело;

«Смотри, – вопят, – не выдавай».

Засох мой рот, прешла отважность,

в штанах я с страху слышу влажность.

Ода отцу Галактиону

Отец Галактион

пред утренней зарёю

престрашною биткою

заводит сильный звон.

Над ж…пою соседки,

наевшися он редки,

едьбою так трезвонит,

что бедна баба стонет.

Келейников собор,

монаху подражая,

и благочинно зная

монашески задор,

с драчёными х…ми

и постными м…ами

легко по кельям пляшут,

е…дами машут.

Отец Галактион,

как человек учёный,

имея х…й дрочёный,

предписывал закон:

так борзо не скачите,

в смиренье х…й дрочите,