Ожоги сердца - [31]
— Сегодня нам тоже показали «заговор двух коней». Вот посмотрите, очень интересный. Этот этюд знала даже Надежда Константиновна Крупская…
Юра расставил шахматы и показал этюд, который знала Крупская, что, конечно, привлекло внимание матери, затем отца.
— Вот умница, вот молодец! — хвалила мать.
Черты лица, цвет глаз, посадка головы с чуть вытянутым затылком — все у него отцовское. Послушный, ласковый мальчик. Между Юрой и ею, Ириной, кажется, нет ничего общего. Она в этом возрасте являлась из школы с синяками и шишками, дралась с мальчишками на равных, а этот приходит домой без единого пятнышка на костюме. Осторожный, тихоня. Что из него будет после окончания десятилетки, в какой институт ему идти — загадка. Мама, вероятно, будет настаивать, чтобы поступил в медицинский, как она требовала этого от Ирины, когда та получила аттестат зрелости. Сколько было по этому поводу увещеваний и домашних консультаций!
Тогда победила мать. Ирина послала документы в Куйбышевский медицинский, а затем, опять же по настоянию матери, поехала туда заниматься в подготовительной группе. Приехала и удивилась: она уже значилась в списке первой группы, ее ждет место в общежитии, хотя большинство приехавших из далеких сел и городов снимали койки у частников. Удивительно, заработки врачей не ахти какие, и условия работы далеко не идеальные, и срок обучения в медицинском институте шесть лет, а, поди ж ты, сотни, тысячи девушек и парней рвутся сюда. В чем дело? На этот вопрос ответил ей позже отец, а пока перед ней встала дилемма: готовиться к конкурсным экзаменам — на одно место восемнадцать кандидатур, наверняка провалишься — или под видом занятий на подготовительном курсе увильнуть в другую сторону. Ирина выбрала последнее. Поступила в аэроклуб и к моменту сдачи экзаменов в институт получила значок парашютиста: по тайному сговору со спортсменами, готовящимися к Всесоюзной спартакиаде ДОСААФ, совершила пять групповых прыжков и три индивидуальных. Тогда же оформила направление в школу инструкторов автоклуба. Ее привлекала не медицина, а спорт, точнее, технические виды спорта.
Вернулась в родительский дом без проходных баллов в институт.
— Провалилась? — спросила ее мать сокрушенно.
— На таком конкурсе сам Ломоносов провалился бы, — попыталась оправдаться Ирина. — Все обалдело прут в медицину. К чему бы это? — Она посмотрела на отца.
Тот помолчал немного и ответил:
— Нет, не обалдела наша молодежь. Она идет в медицину, и это очень интересный факт. Если не осознанно, то по какому-то другому закону. Скорее всего, у нее появилась забота о завтрашнем дне.
— Какая же? — спросила Ирина, рассчитывая перевести ход общих суждений отца на предметное, детальное истолкование забот завтрашнего дня, в чем он был, по ее наблюдениям, не очень силен, если не сказать — слаб.
Однако отец подумал и не спеша уточнил:
— Неудержимо свирепствует палач века — рак. Изверги человечества изобретают биологическое оружие. Еще не найден надежный щит от белокровия, от гибельных последствий проникающей радиации, от радиоактивных веществ, которыми все больше и больше засоряется атмосфера, моря, океаны… Ты порадовала меня: коль молодежь напором идет в медицину, значит, срабатывают заложенные природой те самые силы, которые мы привыкли относить к инстинкту самосохранения, к способности вести борьбу за безопасность поколений.
Лучше бы отец упрекнул тогда за разгильдяйство, за обман родителей, за лукавство перед ним, чем вот так: ты по существу дезертир с фронта борьбы за здоровье и сохранение жизни завтрашних поколений. Мать, конечно, была целиком на стороне отца, но делать нечего, придется поступать в институт через год. Время же изменило планы: на следующую осень, вопреки воле родителей, Ирина поехала не в Куйбышев, а в Москву и сдала экзамены в автодорожный институт, на факультет механизации дорожного строительства.
На факультете Ирину считали способной студенткой — с увлечением изучает технику дорожного строительства, имеет права шофера, поэтому летнюю практику разрешили проводить по личному плану. Она и приехала на стройку. Два лета работала здесь. Приспела пора думать о теме диплома, но тут подвернулась работа в мотоклубе, затем встреча с Ярцевым и… все пошло кувырком. Перевелась на заочное отделение. И не жалеет об этом. Автозавод переживает пусковой период. Все интересно: невиданная механизация производства, новая система оплаты труда… Продлила срок представления дипломной работы на один год. Тему подсказал Василий Ярцев, но еще не ясно, с чего начать проявление тех самых сил, которые должны подняться против слепого выгона норм. Василий и его друзья пока незаметны на фоне общих дел, они будто затерялись среди станков, агрегатов, автоматических линий. Парни тревожатся за качество завтрашней продукции завода. Количество будет, а качество? Без качества нет темпа, без постоянного самоконтроля нет гарантии от брака. Охватит такая забота всех или хотя бы половину автозаводцев, тогда пиши, а не вымучивай диплом…
Мотоцикл круто повернул вправо и помчался вдоль вспомогательной линии цеха. Ирина не отвлекалась на управление мотоциклом, руки сами направляли его куда надо, и с возрастающим интересом отмечала про себя разительные перемены в этом цехе. Несколько недель назад здесь теснились раскрытые ящики, контейнеры, связки арматуры — ни проехать, ни пройти. В пустых утробах печей гулко отдавались перестуки монтажников, под сводами крыши цеха вспыхивало множество молний электросварки, и оттуда густо сыпались искры: всюду чад, едучая гарь красок и смол, попавших в костры вместе с обломками снятой опалубки. Все это как бы готовило людей к привычным условиям работы в металлургическом цехе. Дыши дымом и чадом плавленого металла, привыкай улавливать в оглушительном грохоте кувалд и сатанинском реве огня нужные тебе звуки — и действуй. Так виделся этот цех в момент пуска на полную мощность. И вдруг такая праздничность. Светло, в воздухе ни пылинки, хоть выключай мотоцикл — бессовестно коптит выхлопная труба, — но машина генерального директора не останавливается, проскакивает один пролет цеха, другой… Вероятно, генеральный запланировал эту «прогулку», чтоб показать своим спутникам недоделки, или испытывает, как долго может преследовать его девушка на мотоцикле.
Роман Ивана Падерина «Когда цветут камни» посвящен завершающему этапу Великой Отечественной войны: форсированию Вислы, Одера и штурму Берлина, когда с исключительной силой проявились зрелость, боевое мастерство наших командиров, героизм советских воинов.На фоне этих исторических событий писатель знакомит читателей с семьей рабочего-коммуниста Фрола Корюкова. Его сын Максим — главный герой романа — командир стрелкового полка, дочь Варя — военная радистка. Пошел на фронт младшим лейтенантом и сын Василий, однако малодушие сделало его отщепенцем, сурово осужденным семьей и Родиной.Нелегкие судьбы героев романа, их раздумья о назначении человека несомненно привлекут внимание и взволнуют читателя.
Горит земля, горят камни, железо… Огонь выкатывается на воду, и пламя пляшет на стремнинах реки… Так бывает в момент вулканических извержений. Об этом ребята знают из книг или кино. А Косте Пургину, главному герою этой повести, довелось не только видеть, но и быть в круговороте такого огня, где в самом деле горели камни, железо и воспламенялась река: он очевидец и участник великого сражения советских войск с фашистскими захватчиками на улицах Сталинграда летом и осенью 1942 года. В ту пору Косте Пургину было одиннадцать лет.
В книгу вошли повести и очерки прозаика Ивана Падерина, в которых отображены события периода Сталинградской битвы. Главные герои повестей и очерков — наши воины, наш советский народ, сумевший выстоять и победить врага в этом крупнейшем сражении века.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.
На примере работы одного промышленного предприятия автор исследует такие негативные явления, как рвачество, приписки, стяжательство. В романе выставляются напоказ, высмеиваются и развенчиваются жизненные принципы и циничная философия разного рода деляг, должностных лиц, которые возвели злоупотребления в отлаженную систему личного обогащения за счет государства. В подходе к некоторым из вопросов, затронутых в романе, позиция автора представляется редакции спорной.
Сюжет книги составляет история любви двух молодых людей, но при этом ставятся серьезные нравственные проблемы. В частности, автор показывает, как в нашей жизни духовное начало в человеке главенствует над его эгоистическими, узко материальными интересами.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.