Ожоги сердца - [19]
— Ха, кто над ним издевается? Дрын получился. Позвенит в ушах и пройдет. Понимать надо своего напарника без лишних слов, по чутью.
— Уже понял. — Афоня сжал голову руками.
— Добрался до права командовать, как Мартын до мыла, и не знаешь, кому боль причинить, — заметил Володя, поглядывая на Ярцева. Огородников тоже покосился на старосту, ожидая упреков. Но тот промолчал. Вообще последнее время Василий Ярцев замкнулся, ни с кем не разговаривает, никому не смотрит в глаза и, кажется, доволен тем, что Огородников подменяет его на субботнике.
— Я ему не боль, а понятие о совместимости внушаю. Без этого теперь нельзя.
— Без чего: без боли или без твоего участия в разработке теории о производственной совместимости? — спросил Огородникова Афоня.
— Вот ты какой… Недомерок, а вопросы по-ученому задаешь.
Тут вмешался Рустам Абсолямов:
— За то, что обозвал недомерком, извинись или поползешь отсюда на четвереньках с «производственной травмой»…
— Пожалуйста… Могу оставить вас, если староста разрешит, — отступая перед Рустамом, залепетал Огородников.
— Можешь считать — разрешил. Мотай без оглядки.
Рустам напирал на Мартына грудью. Тот трусливо пятился. Афоня преградил ему путь отступления связкой из тонкой проволоки, приготовленной для обмотки теплоизоляционных труб. Одна нога Мартына попала в петлю, затем вторая. Огородников закрутился, затрепыхался, как воробей, оказавшийся в ребячьих силках.
— Помогите! — закричал не своим голосом.
— Не убегай вперед пятками. Сейчас распутаем, — успокоил его Афоня как ни в чем не бывало.
— Ух, напугал, думал, без ног останусь, — вызволившись из петель, облегченно вздохнул Мартын и убежал…
Стыковка труб не требовала особых навыков и знания слесарного дела до тех пор, пока не подошли к установке воздушных фильтров перед вентиляторами у прессовых агрегатов. Разбиравшийся в электротехнике Витя Кубанец окончательно запутался в схемах подключения холодильных и обогревающих камер, так как пояснения к ним напечатаны на «трофейном» языке, — трофейным он называл все иностранное. Более или менее правильно переводил отдельные фразы новичок в очках, бетонщик Афоня Яманов. Но как прикрутить указанный в схеме переключатель коллектора, когда в наличии не оказалось двух соединительных штуцеров? Иностранные фирмы некомплекты не посылают. Куда же они делись?
— Надо вернуть Мартына, — сказал Афоня, — он совал себе в карманы какие-то железки.
Через несколько минут Абсолямов привел Огородникова.
— Выворачивай карманы!
Огородников зло рыкнул на Афоню:
— Углядел, очкарик!.. Я же говорил, что не обойдетесь без меня…
На панель высыпались болтики, шайбы и два бронзовых наконечника, похожих на соски полевого умывальника. Это и были соединительные штуцеры.
— Ну, сколько тебе за это дать?! — возмутился Кубанец. — Прохиндей!
Огородников, отступая, бесстыже хлопал глазами:
— Пожалуйста… Только сначала оцените, на какой участок я вас вывел. Нам просто повезло, ребята. Чистая и тонкая работа досталась. А вон рядом три бригады в уборных порядок наводят. Еще четыре бригады из третьего подъезда вкалывают на расчистке водостоков. На чертей похожи. Там два моих знакомых конструктора с горьковского автозавода, специалисты экстра-класса, по пояс в грязи.
— Кто так бесплатно врет? — прервал Огородникова незнакомый голос за спиной.
— Сегодня все бесплатно рубают.
— «Рубают» за столом, а на субботнике трудятся, — уточнил секретарь парткома.
Рядом с ним стояли комендант общежития и Булан Буланович. Все трое были чем-то похожи друг на друга, и костюмы на них одинаковые — в извести, мазуте, брызгах каких-то растворов. Они, видно, в самом деле спускались в колодцы водостоков и раскупоривали там пробки из строительных отходов. В руках Булана Булановича желтел клубок ржавой проволоки и монтировочный ключ от грузовика.
— Он у нас универсал и за столом трудится безвозмездно, — ответил секретарю парткома Володя Волкорезов, чтобы как-то скрыть неловкость за свою бригаду: шестеро топчутся перед какой-то схемой, а кругом работа кипит.
— Когда детей кормят с ложки, это трудный период для них, — заметил секретарь парткома. Он, вероятно, уже кое-что знал об Огородникове от коменданта. — Только не перекармливайте, отрыжка появится.
Подошел генеральный директор завода. Тоже в рабочем костюме.
— В чем задержка? — спросил он.
— Сейчас будем устранять, — ответил Булан Буланович.
— Спешите, не торопясь. После обеда попробуем пустить эти агрегаты на полную мощность. Пусть участники субботника посмотрят на работу прессов и подышат прохладным воздухом…
Витя Кубанец, Володя Волкорезов, Рустам Абсолямов, Василий Ярцев и Афоня Яманов, стараясь наверстать упущенное, отказались от перерыва на обед. Огородников принес треугольные пакеты с молоком и булки с «вкладышами» буженины. Закусили на ходу и снова за дело. Задержался здесь и Булан Буланович. Гибкий, ловкий, он сноровисто усаживал радиаторы в свои гнезда. Подоспело подкрепление — бригада сантехников из резерва главного инженера.
Наконец включили один калорифер, другой, третий… Повеяло прохладой, воздух посвежел, дышать стало так легко, будто не было усталости. Но еще не ладился отсос воздуха через подвальные вентиляторы. Металлическая пыль и кузнечный смрад тяжелее воздуха, не должны попадать в легкие, они будут уходить в нижние люки.
Роман Ивана Падерина «Когда цветут камни» посвящен завершающему этапу Великой Отечественной войны: форсированию Вислы, Одера и штурму Берлина, когда с исключительной силой проявились зрелость, боевое мастерство наших командиров, героизм советских воинов.На фоне этих исторических событий писатель знакомит читателей с семьей рабочего-коммуниста Фрола Корюкова. Его сын Максим — главный герой романа — командир стрелкового полка, дочь Варя — военная радистка. Пошел на фронт младшим лейтенантом и сын Василий, однако малодушие сделало его отщепенцем, сурово осужденным семьей и Родиной.Нелегкие судьбы героев романа, их раздумья о назначении человека несомненно привлекут внимание и взволнуют читателя.
Горит земля, горят камни, железо… Огонь выкатывается на воду, и пламя пляшет на стремнинах реки… Так бывает в момент вулканических извержений. Об этом ребята знают из книг или кино. А Косте Пургину, главному герою этой повести, довелось не только видеть, но и быть в круговороте такого огня, где в самом деле горели камни, железо и воспламенялась река: он очевидец и участник великого сражения советских войск с фашистскими захватчиками на улицах Сталинграда летом и осенью 1942 года. В ту пору Косте Пургину было одиннадцать лет.
В книгу вошли повести и очерки прозаика Ивана Падерина, в которых отображены события периода Сталинградской битвы. Главные герои повестей и очерков — наши воины, наш советский народ, сумевший выстоять и победить врага в этом крупнейшем сражении века.
Его арестовали, судили и за участие в военной организации большевиков приговорили к восьми годам каторжных работ в Сибири. На юге России у него осталась любимая и любящая жена. В Нерчинске другая женщина заняла ее место… Рассказ впервые был опубликован в № 3 журнала «Сибирские огни» за 1922 г.
Маленький человечек Абрам Дроль продает мышеловки, яды для крыс и насекомых. И в жару и в холод он стоит возле перил каменной лестницы, по которой люди спешат по своим делам, и выкрикивает скрипучим, простуженным голосом одну и ту же фразу… Один из ранних рассказов Владимира Владко. Напечатан в газете "Харьковский пролетарий" в 1926 году.
Прозаика Вадима Чернова хорошо знают на Ставрополье, где вышло уже несколько его книг. В новый его сборник включены две повести, в которых автор правдиво рассказал о моряках-краболовах.
Известный роман выдающегося советского писателя Героя Социалистического Труда Леонида Максимовича Леонова «Скутаревский» проникнут драматизмом классовых столкновений, происходивших в нашей стране в конце 20-х — начале 30-х годов. Основа сюжета — идейное размежевание в среде старых ученых. Главный герой романа — профессор Скутаревский, энтузиаст науки, — ценой нелегких испытаний и личных потерь с честью выходит из сложного социально-психологического конфликта.
Герой повести Алмаз Шагидуллин приезжает из деревни на гигантскую стройку Каваз. О верности делу, которому отдают все силы Шагидуллин и его товарищи, о вхождении молодого человека в самостоятельную жизнь — вот о чем повествует в своем новом произведении красноярский поэт и прозаик Роман Солнцев.
Владимир Поляков — известный автор сатирических комедий, комедийных фильмов и пьес для театров, автор многих спектаклей Театра миниатюр под руководством Аркадия Райкина. Им написано множество юмористических и сатирических рассказов и фельетонов, вышедших в его книгах «День открытых сердец», «Я иду на свидание», «Семь этажей без лифта» и др. Для его рассказов характерно сочетание юмора, сатиры и лирики.Новая книга «Моя сто девяностая школа» не совсем обычна для Полякова: в ней лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия — сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени.