Оживший кошмар русской истории. Страшная правда о Московии - [3]
Вторая важнейшая особенность Северо-Востока — континентальность. Чем дальше на восток, дальше от океанов — тем короче осень и весна. Даже на севере Франции сельскохозяйственный год длится девять месяцев в году. Но при этом весна продолжается два месяца и столько же осень. Тепло и наступает и отступает медленно, постепенно. Не зря же именно из Франции идет демисезонная одежда. Демисезонная… от слова «де-ми-сезон» — между сезонами. Одежда на то время года, когда нет ни зимы, ни лета. Одного нет уже, другого — еще.
На востоке Германии зима продолжается уже пять месяцев; сельскохозяйственный год сворачивается до семи, а продолжительность весны и осени существенно уменьшается.
На Северо-Востоке Руси зима продолжается добрых полгода, на севере даже дольше; а весна и осень так коротки, что реальна опасность не успеть с посевом хлебов или с уборкой урожая. Значит, работа на рывок. Тем более тяжкая работа, что вывозить на поля нужно больше зерна, а вспахать и засеять нужно большие площади, чем в любом уголке славянского мира (ведь земли нужно много, а урожайность низка).
Складывается традиция работы на рывок, бешеной «вкалки» без сна и еды, до седьмого пота. Отчаянной гонки за просыхающей землей, за стремительно надвигающимся, наступающим на пятки летом. Лето ведь короткое, и если опоздать с посевом, можно не получить урожая.
Такой же аврал — и при уборке урожая. Только вызрели, склонились хлеба — и тут же может ударить мороз, пойти снег. Или зарядят дожди, постепенно переходящие в снежно-водную ледяную жижу. Убирать урожай надо быстрее!
…А после того, как рывок сделан, можно жить спокойно: и летом, после посева, и тем более зимой, собрав урожай. Сельскохозяйственный год состоит из коротких суматошных рывков и длинных спокойных периодов, в которые решительно ничего не происходит. Перемежаются, сменяют друг друга периоды интенсивнейшего труда и полного ничегонеделания.
Это тоже отражается на народном характере. Те, кто организует сельскохозяйственный год в режиме труда «на рывок», с большой вероятностью так же построит и собственную жизнь, и жизнь общества. Вообще всякое бытие увидится человеку как соединение рывков, сверхусилий, когда «рваться из сил, изо всех сухожилий» не только правильно — это вообще единственный возможный способ действовать. А раз так — в жизни человека естественным образом чередуются периоды, когда он «до смерти работает, до полусмерти пьет» (например, делая росчисть в дремучем лесу, под новые поля и новую деревню), и периоды, когда он решительно ничего не делает, кроме самого необходимого. Своего рода «жизнь на рывок», или «судьба на рывок».
Но так складывается и история общества — «история на рывок». Сверхусилие совершается уже не индивидуально, в частной судьбе, а коллективно, в истории общества: деревни, общины, семьи, государства. Идет война, переселение, освоение новых земель, нашествие, отражение набега, тушение пожара. Каждый должен принять участие в сверхусилии, в «рывке». Каждый оценивается по своей способности совершать такой «рывок». Общественная мораль высоко оценит тех, кто сумеет выплеснуть как можно больше энергии и в как можно худших условиях, кто полнее отдастся общему порыву, кто умеет не жалеть ни себя, ни «противника», кто сумеет возглавить, организовать всеобщий «штурм и слом». Осудят скорее того, кто не пойдет на штурм вместе со всеми, пойдет недостаточно энергично, проявит меньшую, чем другие, ярость, непреклонность, отчаянность.
Ценность человека вообще будет определяться способностью совершать сверхусилия и рывки такого рода или участвовать в них. Молодой мужчина просто не может не искать возможностей поучаствовать в таких «рывках». Угодившие в них считаются уже проверенными жизнью, и те, кто хорошо себя повел, сразу признаются взрослыми мужчинами. А кроме того, после удачного «рывка» «появляются» новые земли, делится добыча. Вчерашний малец, чужой птенец, превращается в одночасье в почтенного собственника.
Вспомним героев все того певца рывка, сверхусилия, риска, жизни на пределе физических и психологических возможностей — Владимира Высоцкого. Его герои, даже совсем не уголовные, вроде бы вполне приличные люди, просто поразительно «криминогенны». Жаждущие сверхусилий, сверхнапряжения, плачущие о том, что родились «поздно», война уже кончилась, и «не досталось им даже по пуле», они словно несут в самих себе несчастье, криминал, гибель, мрак. Они хотят, чтобы сделанные в «ремеслухе» ножи
Чтобы случилось нечто и чтобы потом десятилетиями вспоминать, как
Чтобы:
А потом, что характерно, наступает период полного покоя, когда герой ничего уже не хочет, ничего ему не надо. Годы, даже десятки лет, тянутся разве что протапливания баньки по-черному и по-белому, воспоминания, попытки «гнуть пальцы», третировать «менее опытных», истерично-агрессивные алкашеские вопли в духе
Целых полвека эта информация была главной тайной СССР. Полвека советская пропаганда отрицала тот факт, что в 1939 году Сталин заключил с Гитлером не просто пакт о ненападении, а секретное соглашение о разделе Европы. До сих пор кремлевский официоз отказывается признать, что в развязывании Второй Мировой войны виноват не один, а оба агрессора и что этот сговор диктаторов, этот постыдный союз звезды со свастикой заслуживает осуждения международным трибуналом не меньше, чем военные преступления нацистов, а значит, скамье подсудимых в Нюрнберге следовало быть гораздо длиннее!Виктор Суворов первым неопровержимо доказал: без помощи Москвы Гитлер скорее всего вообще не пришел бы к власти.
Нет сегодня более запретной и опасной темы, чем пресловутый «еврейский вопрос». О евреях положено писать как о покойниках — либо хорошо, либо ничего. И не дай вам Бог нарушить любое из многочисленных табу, будь то еврейский нацизм, еврейский террор или мифы Холокоста, посмей отчаянный автор отозваться о «богоизбранном» народе как о любом другом, на общих основаниях, без славословий и умолчаний, без прикрас, — смельчака тут же обвинят в «антисемитизме», отлучат от «научного сообщества», а на «демократическом Западе» могут и посадить.
Нам со школьной скамьи внушают, что Петр Первый — лучший император в нашей истории: дескать, до него Россия была отсталой и дикой, а Петр Великий провел грандиозные преобразования, создал могучую Империю и непобедимую армию, утвердил в обществе новые нравы, радел о просвещении и т. д. и т. п. Но стоит отложить в сторону школьные учебники и проанализировать подлинные исторические источники, как мы обнаружим, что в допетровской России XVII века уже было все, что приписывается Петру: от картофеля и табака до первоклассного флота и передовой армии… На самом деле лютые реформы «царя-антихриста» (как прозвали его в народе) не создали, а погубили русский флот, привели к развалу экономики, невероятному хаосу в управлении и гибели миллионов людей.
Наверное, ни об одном народе не врут так, как о евреях. Юдофобы пугают народ страшными сказками о «еврейских кознях» и «жидомасонском заговоре». Юдофилы потчуют публику душещипательными историями о «богоизбранных» страдальцах, вечно обиженных и потому требующих к себе особого отношения.Это издание вызовет ярость и у тех, и у других. Эта сенсационная и скандальная книга никого не оставит равнодушным. Главный «возмутитель спокойствия», автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Гражданская история безумной войны» уже поведал читателям «всю правду о русских».
Самая спорная и сенсационная книга года.Радикальный пересмотр истории не только Второй мировой войны, но и всего XX века.Свежий взгляд на величайшую трагедию от начала времён.Разоблачение лжи, на которой держится современный мир.В своей новой книге популярный историк, автор бестселлеров «Арийская Русь» и «Россия, которой не было» убедительно доказывает, что, вопреки официальной версии, написанной победителями, Вторая мировая на самом деле была Великой Гражданской войной. И в этой чудовищной бойне проиграла вся Европа — даже те страны, которые формально считаются одержавшими победу.
«После Второй Мировой войны никому нельзя быть расистом. Евреям — можно. Никому не запрещено сомневаться в том, что коммунисты убили в России десятки миллионов человек, — но за «отрицание Холокоста» во многих странах полагается тюремное заключение (и эти господа имеют наглость учить нас «свободе слова»!). Представьте, какой вой поднялся бы, посмей Россия выкрасть из Англии Березовского и предать его показательной казни! Но именно это израильтяне проделали с Эйхманом. Ирану нельзя нарушать соглашения о нераспространении ядерного оружия — Израилю можно.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.