Ожерелье королевы - [79]

— Так, значит, вы можете…

— Конечно!

— И так, чтобы король не…

— Ах, нет, это совершенно невозможно: все счета я ежемесячно представляю королю, но не было случая, чтобы король просмотрел их, чем я весьма горжусь!

— Когда я смогу рассчитывать на эту сумму?

— А когда она понадобится вашему величеству?

— Только пятого числа следующего месяца.

— Предписание о выдаче денег по счетам будет сделано второго. Деньги вы получите третьего.

— Спасибо, господин де Калон!

— Для меня самое большое счастье — это угодить вашему величеству. И я умоляю ваше величество никогда не церемониться с моей кассой. Это доставит чисто эгоистическое удовольствие вашему генеральному инспектору финансов!

Глава 34. ОБРЕТЕННЫЕ ИЛЛЮЗИИ. УТРАЧЕННАЯ ТАЙНА

Не успел де Калон пройти галерею, чтобы вернуться к себе, как чья-то торопливая рука поскреблась в дверь будуара королевы.

Появилась Жанна.

— Он здесь, — объявила она.

— Кардинал?.. — спросила королева, несколько удивленная словом «он», которое, будучи произнесено женщиной, означает многое.

Она не договорила. Жанна уже ввела к ней де Роана и удалилась, украдкой пожав руку своему покровительствуемому покровителю.

Оставшись один, в трех шагах от королевы, он весьма почтительно приветствовал ее так, как того требовал этикет.

Королева, видя эту исполненную такта сдержанность, была тронута; она протянула руку кардиналу, который до сих пор еще не поднял на нее глаз.

— Мне доложили об одном вашем поступке, который совершенно загладил вашу вину, — сказала она.

— Позвольте мне, — сказал принц, дрожа от непритворного волнения, — заверить вас, что вина, о которой говорит ваше величество, могла бы обрести смягчающие обстоятельства, если бы между вами и мною было произнесено хотя бы одно слово объяснения.

— Вы поручились за меня, — быстро перебила его королева, — и я вам благодарна, но у меня есть деньги, чтобы я могла честно выполнит. — « свои обязательства. Не обременяйте же себя впредь этими делами, которые, начиная с первого взноса, будут касаться только меня.

— Чтобы покончить с этим делом, — с поклоном ответил кардинал, — мне остается только вручить ожерелье вашему величеству.

Он вытащил из кармана футляр и протянул его королеве.

Она даже не взглянула на футляр, что как раз обличало в ней величайшее желание рассмотреть его, и, трепеща от радости, положила его на шифоньерку, не отнимая руки.

Кардинал из учтивости заводил разговор то на одну тему, то на другую, и это было принято очень мило; потом вернулся к тому, что сказала королева по поводу их примирения.

Но так как она дала себе слово не рассматривать брильянты в его присутствии и так как она сгорала от желания их увидеть, то слушала его рассеянно.

Так же рассеянно протянула она ему руку — он горячо поцеловал ее. После этого, полагая, что мешает ей, он удалился, чему она была безмерно рада.

Так прошло это свидание, которое излечило все сердечные раны кардинала. Он вышел от королевы в восторге, упоенный надеждой и готовый доказать графине де ла Мотт свою безграничную благодарность за переговоры, которые она столь счастливо привела к благополучному концу.

Жанна поджидала его в своей карете, стоявшей в ста шагах от шлагбаума; она выслушала пылкие уверения в дружбе.

— Не смейтесь, дорогая графиня, — произнес принц, — ч без ума от счастья! — Уже?

— Помогите мне, и через три недели я смогу получить должность министра.

— Черт возьми! Через три недели! Это долго! Срок первого платежа назначен через две недели.

— Э, все удачи приходят одновременно, у королевы есть деньги, и она заплатит, а у меня будет заслуга благого намерения, и только. Этого слишком мало, графиня, клянусь честью, этого слишком мало! Бог свидетель, что за это примирение я весьма охотно заплатил бы пятьсот тысяч ливров.

— Не волнуйтесь, — с улыбкой прервала его графиня, — это заслуга будет оценена выше всех других. А у вас их много?

— Признаться, я и сам ставлю эту заслугу на первое место: теперь королева мне обязана…

— Ваше высокопреосвященство! Что-то говорит мне, что вы насладитесь этим удовольствием. Вы готовы к этому?

— Я приказал продать все мое имущество и взял вперед мои доходы и бенефиции note 41 за будущий год.

— Значит, у вас есть пятьсот тысяч ливров?

— Есть, но что я буду делать после первого взноса, я не знаю.

— Этот взнос, — воскликнула Жанна, — дает нам целых три месяца покоя! А за эти три месяца сколько воды утечет, Боже милостивый!

— Вы правы… Куда вы едете?

— Я еду к королеве, чтобы узнать, как подействовало на нее ваше появление.

— Отлично. А я возвращаюсь в Париж.

— Зачем? Вы можете снова появиться на вечерней игре. Не отступайте — это превосходная тактика.

— К сожалению, я должен явиться на свидание, о котором меня предупредили до отъезда.

— На свидание?

— И достаточно серьезное, судя по содержанию письма, которое мне принесли. Посмотрите…

— Почерк мужской, — заметила графиня и прочитала:

«Ваше высокопреосвященство! Некто желает поговорить с Вами о возвращении значительной суммы. Это лицо явится к вам вечером в Париже, дабы иметь честь получить у Вас аудиенцию».

— Полноте, ваше высокопреосвященство, не тревожьтесь. К тому же встретиться с людьми, которые обещают вернуть деньги, — риск невелик. Самое худшее, что может случиться, это то, что они не заплатят. Прощайте, ваше высокопреосвященство!