Озеро слёз - [9]
Вдруг в гостиную вошел Дожд, неся поднос с едой. Лиф мысленно отругал себя за неосторожность. Впрочем, он сидел завернувшись в плед, поэтому Пояса было не видно, даже если приподнять рубашку. Дожд ничего не заметил. Хозяева, конечно, милые люди, но о поисках волшебных камней должно знать как можно меньше людей. Нельзя забывать об этом.
Лиф не шевелился, прикрывал руками Пояс и не поднимал головы, пока Дожд ставил поднос на стол.
— Ну ешьте, твари! — сказал он. — Это ваш последний обед.
Лиф чуть не подскочил от удивления. Может быть, ему послышалось? Может, он задремал и это ему приснилось? Лиф украдкой взглянул на Барду. Тот улыбался, как будто ничего не произошло. Жасмин тоже не изменилась в лице.
Дожд прикоснулся к плечу Лифа и, улыбаясь, протянул чашку сливового сока. Мальчик поднял глаза и с ужасом увидел в старике страшную перемену. Темную морщинистую кожу покрывали гноящиеся язвы и бородавки. Желтые немигающие глаза напоминали зрачки змеи. Вместо носа были только черные дырочки ноздрей. Во рту, ощерившемся в плотоядной улыбке, тускло блестели железные, острые, как иглы, зубы. Длинный голубоватый язык облизывал толстые губы. Лиф вскрикнул и вжался в кресло.
— Что случилось? — спросила Жасмин.
— Что с тобой? — лениво проговорил Барда, спокойно глядя то на Лифа, то на страшное чудовище, которое все еще протягивало мальчику чашку.
Лиф с трудом дышал. Стучало в висках. Похоже, Барда и Жасмин не замечали того, что видел он. Для них Дожд был тем же славным старичком, каким раньше считал его и Лиф.
На них навели злые чары, понял мальчик. Он знал: нельзя, чтобы мерзкое создание заметило, что на него заклятие больше не действует. Лиф сжал под рубашкой топаз и через силу улыбнулся.
— Я… просто задремал и вдруг резко проснулся. Извините, — сказал он и деланно рассмеялся.
Дожд понял его и тоже расхохотался. Отвратительная пасть широко раскрылась, и из нее закапала слюна. Он отдал чашку Лифу и вернулся на кухню.
— Адгесван етенсу ыв орокс, — проговорил Дожд, скрываясь за дверью.
Лиф же услышал то, что чудовище сказало на самом деле: «Скоро вы уснете навсегда». Это был не какой-то неизвестный язык, а простые перевертыши — Нижд и Дожд произносили все слова с конца! От страшного открытия у Лифа закружилась голова.
Словно в тумане, он видел, как за Дождом захлопнулась дверь. На кухне не прекращалась возня и веселая песенка: «Асям огежевс меадевто орокс! Асям огежевс меадевто орокс!»
«Скоро отведаем свежего мяса!»
Лиф дрожал, как от холода. Он повернулся к Жасмин и Барде и увидел всю гостиную такой, какой она была на самом деле: мрачная, темная клетка. По каменным стенам стекала зловонная слизь. То, что друзья приняли за мягкий ковер, оказалось гниющими шкурами каких-то мелких зверьков.
— Лиф, да что с тобой?
Лиф с трудом перевел глаза на Жасмин. Та изумленно смотрела на него, держа у рта чашку.
— Не пей! — крикнул Лиф.
— Но я хочу, — заупрямилась Жасмин и только собиралась сделать глоток, как Лиф выбил чашку у нее из рук.
Девочка вскочила и возмущенно уставилась на Лифа.
— Тише, — прошептал он. — Ты не понимаешь. Здесь опасно. Неизвестно, что это за зелье.
— Ты с ума сошел, — зевнул Барда. — Он ужасно вкусный.
Его глаза закрывались. Лиф увидел, что Барда успел выпить уже полчашки. Мальчик изо всех сил тряс его за плечо.
— Барда, не засыпай, пожалуйста! — молил он. — Они пытаются нас одурманить.
— Что за чушь?.. — медленно ворочая языком, проговорил Барда. — Никогда в жизни я не встречал таких добрых людей. Интересно, они брат и сестра или муж и жена?
Нижд, Дожд… Лиф мысленно перевернул имена и все понял.
— Брат и сестра, — мрачно ответил он. — Их зовут не Нижд и Дожд, а Джин и Джод. Это дети колдуньи Тэган. Я помню их имена в стихотворении-загадке, которую задал мне великан у моста. Они чудовища! Когда мы уснем, нас убьют и съедят.
— Неудачная шутка, Лиф, — нахмурилась Жасмин.
Барда ничего не ответил. Он обводил мутным взглядом жуткую комнату и видел уютную светлую гостиную.
— Асям огежевс меадевто орокс! Асям огежевс меадевто орокс! — напевал в кухне Джод, затачивая нож.
Его сестра подпевала:
— Еокраж еончилто! Барда сонно улыбнулся и откинулся в кресле.
— Слышишь, как они дружно поют за работой? Разве могут такие люди быть не теми, кем кажутся? Отдохни, Лиф. Ты сразу почувствуешь себя лучше.
Лиф в отчаянии смотрел на своих друзей. Что делать?
8. ГЛАЗА ОТКРЫЛИСЬ
Нужно разрушить чары. Но как? Лиф не понимал, почему он сам вдруг сумел увидеть все как есть. Это произошло неожиданно. Он стирал грязь с топаза, когда вошел Джод, и…
Топаз!
Лиф вспомнил полузабытые строчки из синей книжки отца «Волшебный Пояс Тилоары». Мальчик закрыл глаза, сосредоточился и представил себе страницу из книги.
* Топаз — могущественный камень, и его сила возрастает в полнолуние. Топаз защищает от ужасов тьмы и открывает двери в мир духов. Он укрепляет тело и просветляет разум…
Укрепляет тело и просветляет разум!
Лиф вспомнил, что сжимал топаз, когда отвечал на загадку великана. Он тер камень пальцами, когда увидел истинное лицо Джода.
Золотистый топаз — вот ключ к спасению!
Не говоря ни слова, Лиф схватил за руки Барду и Жасмин и заставил прикоснуться к камню на Поясе. Сначала они возмущенно заворчали, но, дотронувшись до топаза, вскрикнули от ужаса. Выпучив глаза, Жасмин и Барда смотрели на то, что Лиф увидел гораздо раньше, и слышали, что на самом деле пели Джин и Джод:
