Озеро Хасан. Год 1938 - [23]

В это же время в бригаду прибыло новое командование. Возглавил бригаду полковник Уколов, а его заместителем был назначен майор Гетман Андрей Лаврентьевич, впоследствии генерал армии.

Командирская подготовка с офицерами организовывалась и проводилась главным образом как разбор только что закончившихся боевых действий.

У озера Хасан Советская Армия впервые после гражданской войны вступила в поединок с опытной, искусной кадровой армией империалистов. Широко применялись авиация, артиллерия и танки. Бои подтвердили высокие морально-политические качества, боевую выучку советских воинов, надежность отечественной военной техники, их соответствие современным требованиям боя, основным положениям уставов и наставлений. Советские войска приобрели некоторый боевой опыт. Этот опыт имел немаловажное значение в дальнейшем повышении боевой готовности Советской Армии, и особенно в отработке вопросов взаимодействия родов войск и управления войсками. Все мы не по книжкам, а на себе испытали, что успех в общевойсковом бою может быть достигнут лишь согласованными усилиями всех родов войск, при непрерывном и тесном их взаимодействии. Вместе с этим мы убедились и в том, что лобовые атаки пехоты и танков на подготовленную, насыщенную техническими средствами оборону противника при недостаточной огневой поддержке бесперспективны и что количественное превосходство в боевой технике, которое было на нашей стороне, само по себе еще не обеспечивает победы.

В ходе разборов на всех уровнях отмечалось, что мощные удары 180 бомбардировщиков, прикрываемых 70 истребителями, 45-минутная артиллерийская подготовка оказали на японцев ошеломляющее воздействие и создали условия для слома сопротивления противника. Однако последовательной поддержки наступления танков не получилось, а потому танкисты несли неоправданно большие потери. Вводя вторые эшелоны и резервы, танковые батальоны надежно прокладывали путь пехоте. Надо отдать должное и японцам — они мастерски маскировались. Обнаружить цепь, особенно противотанковую, было непросто. Танкисты противопоставили этому массированную атаку, беспрерывность огня из пушек и пулеметов. Движение, быстрые скачки от укрытия к укрытию и массированный огонь были нашими сильными сторонами. Кто медленно полз по открытой местности, останавливался подолгу, стоял, искал цепь и не вел огня — становился отличной мишенью. Броня у наших танков тогда все-таки была слабовата — 14—16-мм и 37-мм противотанковые снаряды ее свободно пробивали. Маневр и огонь — вот наш козырь, и мы его активно использовали.

Говоря откровенно, связь и беспрерывное взаимодействие с артиллерией нередко нарушались. С пехотой дело обстояло лучше, она шла за нами, и мы от нее не отрывались, но огня из стрелкового оружия недоставало, чувствовалось, что надо бы побольше. Хороша винтовка, ей и песню посвятили, что бьет она «метко и ловко», но мал был темп огня. Уже нужен был автомат, но появился он, как известно, позже.

Остро стоял вопрос об управлении во всех звеньях, в том числе и у нас, танкистов. Основной принцип управления был «делай, как я». Радиостанциями были оборудованы только командирские танки. С одной стороны, они были далеко не совершенны — войти в связь в движении было трудно, с другой — увлекшись боем, забывали о радиостанции. Существовало и еще одно непредвиденное обстоятельство: антенны были поручневые, располагались вокруг башни и, таким образом, командирские танки отличались от остальных. Противник знал это и в первую очередь выбивал именно их. В батальоне в первые два часа боя были подбиты танки командира, комиссара, начальника штаба батальона, двух командиров рот и нескольких командиров взводов. Мой танк подбили на Пулеметной Горке.

Высказывали мы свои соображения и по конструкции танка в целом, его агрегатов, узлов и деталей. По всем вопросам, затронутым на разборах, были сделаны подробные доклады и направлены в вышестоящие штабы.

Нельзя без волнения вспоминать проявление огромного внимания к нам, воинам-хасанцам, со стороны советского народа. После боев всем нам вручили подарки — это были именно народные подарки. Многие изготовлены руками детей, девушек, матерей и отцов, и поэтому они были особенно дороги. Ежедневно мы слушали один-два концерта. На Хасане в дни боев и после выступали ансамбль песни и пляски Александрова, концертные бригады из Москвы, Ленинграда, Киева, Тбилиси и многих других городов нашей Родины.

Во второй половине августа начались дожди. Технику пришлось поднимать на сопки. Особенно сильные ливни разразились 17 и 18 августа. Ручейки и речушки, которых раньше мы и не замечали превратились в водные преграды. Дороги стали непроходимыми для всех видов транспорта. Продовольствие нам сбрасывали на парашютах с самолетов.

В сентябре войска начали возвращаться в места постоянной дислокации. Наша механизированная бригада возвращалась домой прежним маршрутом. Город встречал нас торжественно, с оркестрами и цветами. Настроение было и радостное, и грустное. Радостное — потому, что выполнили свой долг перед Родиной. Но грустно было вспоминать потерянных в боях товарищей. Уже на второй день на совещаниях были подведены итоги марша, серьезно указано на недостатки и определены задачи на постановку техники на кратковременное хранение. Это значит, что надо было ее заправить горючим, очистить, провести технический осмотр, там, где требовался ремонт, провести его, все положенное для хранения на складах уложить и сдать. Танкисты знают — это большая работа, требующая и много времени, и немало физических сил.