ОЯШ - [71]

— Ну и славно! Для меня нет лучшего лекарства, чем перепихон, ки-ки-ки!

Не обращая внимания на боль в животе, я поднялся с койки, и стянув с медсестры кофточку, толкнул ее на койку, руками раздвинув ее ноги…

* * *

— Ты готов, Миямото? — спросил я, когда наступила большая перемена. Хрустнув пальцами на руках, я злобно усмехнулся, и быстрым шагом вышел из класса. Миямото и Ивасаки пошли за мной. Не знаю, на кой хрен с нами увязалась Ивасаки, но это уже ее дело.

Но когда мы дошли до лестницы, собираясь подняться на третий этаж, то случилось следующее: спускавшаяся в тот момент с третьего этажа милашка Сасаки, державшая в руках какую-то папку, каким-то образом споткнулась, чуть не на ровном месте, даже не доходя до ступенек, и полетела вниз. Оттолкнув Миямото в сторону, я выбросил обе руки вперед, делая шаг к лестнице, и умудрился поймать Сасаки прямо в воздухе, немного пошатнувшись. Да уж, она была такая легонькая… и миленькая, что у меня сразу началось движение в штанах, ки-ки-ки!

— С-спасибо, — пробормотала она, лежа у меня на руках. Да, поймал я ее за талию, но потом перевернул ее, держа правой рукой под коленами, а левую под спиной. — К-Кимура, может отпустишь меня?

— Не-а! А как же благодарность за спасение? — ухмыльнулся я.

— Н-но…

— Не бойся, за такое спасение не лапают за сиськи! Один поцелуй и все, ки-ки-ки!

Смутившись, Сасаки сложила губы трубочкой и прикрыла глаза. Хех, нахер такой поцелуй! Присосавшись к ее губам, я поцеловал ее по-настоящему, пускай и без языка, но все равно… мне это понравилось, ки-ки-ки! Эх, хотел бы я, чтобы ее трусики пополнили мою коллекцию, но пока было не до этого… Точнее, к этому я был готов в любой момент, просто мне хотелось, чтобы Сасаки сама захотела со мной заняться сексом, ибо она была слишком… милой, чтобы принуждать ее. Вообще, мне нравилось, как она краснеет и смущается, ки-ки-ки!

— Ну и как? — спросил я, опуская Сасаки на пол. Ничего не сказав, красная как рак, Сасаки поправила юбочку, и побежала дальше по лестнице, на первый этаж. Вздохнув, я переглянулся с Миямото, и потопал наверх.

Когда мы втроем, наконец, поднялись к дверям, ведущим на крышу, я с ноги открыл ее, ведь она открывалась наружу, и выскочив на свежий воздух, тут же набросился на парня стоявшего ближе всех к выходу. Удар ботинком под правое колено, и когда он припал на одно колено, я схватил его за волосы и не убирая с лица злобную ухмылку, оглядел всю крышу, где собралась вся банда, вместе с Сакамото и теми двумя, которых я побил утром. Нужно было только видеть их испуганные рожи! Особенно Сакамото, который сидел на моем кресле, но увидев меня, тут же встал с него и отскочил в сторону.

— К-Кимура! Ты вернулся! — имитируя радость воскликнул Сакамото, переминаясь с ноги на ногу. — А я тут… это самое… пока тебя не было, взял на себя командование…

— Не пизди, сука! — прошипел я, облизнув губы. Отшвырнув шестерку от себя, в сторону Ивасаки, которая пнула того в рожу, я сделал несколько шагов к Сакамото, который аж взвизгнул, словно хрюшка. — Я знаю, что ты приставал к моей кузине и Ивасаки, гоповал в школе, бил Миямото… Ох, ебать! Представь, что я с тобой сделаю только за одну Мэй…

— К-Кимура, стой! — завопил Сакамото. Остальные члены банды не спешили бросаться на меня, хотя бедняжка Сакамото только так вертел головой, ища поддержку. Он засунул руки в карманы и вытащил оттуда кучу бумажных денег, и протянул в мою сторону. — Вот, возьми все деньги, что у меня есть! Я… я прошу прощения…

Когда Сакамото упал на колени, я подскочил к нему, выхватил из его рук деньги, убрав их в карман и хотел вмазать ему с ноги, но в последний момент одумался. И нет, во мне не взыграло добро! Просто я понял, для кого он должен стать боксерской грушей…

— Миямото, не хочешь избить этого говнюка? — обернулся я к толстяку.

— Еще как хочу! — произнес Миямото, подходя ко мне, и протягивая мне свои очки. Когда я их взял, Миямото схватил Сакамото за воротник его клетчатой рубашки, и дернув, хотел видимо поднять его, но свалился сам, начав тихо ругаться. Несколько хулиганов хотели засмеяться, но я кивнул Ивасаки, которая подскочила к ним по очереди, и пнула их в живот.

Миямото и Сакамото же тем временем поднялись на ноги, и толстячок, громко зарычав, видимо со всей силы, на какую был способен, ударил Сакамото в живот.

— Ты паршивый ублюдок! — закричал Миямото, нанося второй удар. — Дерись со мной! Ты никогда не дрался со мной один на один! Вот и давай посмотрим, какой ты на самом деле!

— Давай, Сакамото, разрешаю драться тебе так, как ты умеешь! — бросил я парню и отошел к Ивасаки. — Мне и самому интересно поглядеть, как ты дерешься!

И вот он стали драться. Вернее, как драться… Миямото иногда не мог даже попасть по Сакамото, которому не составляло труда уходить от его медленных и предсказуемых ударов в сторону. Несколько раз Сакамото, бросая на меня взгляд, бил Миямото, но видимо боялся бить сильно, понимая, что один неправильный удар, и в империи будет на одного инвалида больше.

— Может ему лучше не надо драться? — тихо спросила Ивасаки. — Он по нему даже попасть не может… даже я дерусь лучше!