Ой, мамочки - [74]

Я едва не соскочила с кресла, когда кот (о котором я напрочь забыла) потерся о мою ногу, а гостеприимная хозяйка протянула мне высокий бокал, в котором весело покачивалась вишенка.

Бога ради, Джим Грогг и Дивонн вовсе не ухнули в колодец! Элли, пошевели мозгами! Как бы Теола перетащила их трупы без посторонней помощи? Ноги Пипса едва держат его самого. Что же касается Джеффриз… Я отогнала прочь возникшую в воображении картинку: перекинув по трупу через каждое плечо, карлица поднимает взгляд на портрет Кота-Мертвеца. А что, если паника Мэри объясняется тем, что она нашла нож?..

Я пригубила шипучую янтарную жидкость, от выступившей на стенках бокала влаги моя ладонь сделалась мокрой.

— Очень вкусно.

— Я смешала имбирный эль, клюквенный сок, плюс лимон со льдом. Это был мой любимый пунш, когда я ждала свое первое и единственное дитя. — Присев на стул возле рояля, Теола Фейт лениво побренчала одной рукой; в другой она держала бокал, до краев наполненный виски. Кот важно расхаживал по спинке дивана, и я спросила — лишь бы уйти от разговоров о Мэри, — очень ли она к нему привязана. Хотя, признаться, я уже начала мечтать, чтобы младшая Фейт вошла и раз и навсегда покончила с этой историей.

Теола наполовину осушила свой бокал.

— Коты всегда были моими любимцами. Их можно прогнать, когда они вертятся под ногами, или же взбить и превратить в подушечку, если требуется создать атмосферу домашнего уюта.

— Да, конечно. — Опустив свой бокал, я затосковала по Тобиасу. Он бы откусил руку, попытавшуюся превратить его в подушку. Очевидно, наш лукавый Чарли Чаплин тоже не вдохновился этой идеей. Когда Теола Фейт встала, чтобы заново наполнить свой бокал, кот со всех ног бросился к двери. Царапанье его когтей было тем красноречивее, что при этом он даже не мяукнул.

— Извините. Если я ему открою, то подвергну опасности голубей.

В словах Теолы был резон, но от сознания того, что оба мы ее пленники, мне стало неуютно. В доме висела зловещая тишина, будто затишье перед бурей.

— Кисонька, будь добр, оставь свою Теолу наедине с подружкой! — Подавшись ко мне, Теола плеснула в мой бокал имбирного эля и бросила вишенку на длинном черенке. Спиртным от нее несло так, что хватило бы пропитать приличный бисквит. — Прислушайтесь к нему! Он напоминает мне о той поре, когда я ждала Мэри… и в первый раз ощутила ее шевеление. — Она выпрямилась. — Кстати, а вы уже это чувствуете? — То было ее первое — и единственное — упоминание о моей беременности.

— Нет.

— Деточка, это все равно что мягкие лапки кошки, настойчиво скребущейся в дверь.

Я испытала прилив симпатии, и в этот момент — когда я подумала о Мэри как о невинном, безобидном ребенке с губками бантиком — дверь распахнулась, отшвырнув кота в сторону. По-моему, я закрыла глаза и — совершенно точно — пролила свой напиток.

Перед нами стоял Пипс, как всегда напоминая труп, который тысячу лет продержали в морозильнике. Едва старик увидел Теолу Фейт, как на щеках его проступил легкий румянец, а кривые ноги мелко задрожали.

Теола прищурилась:

— А-а, вот и ты, Пипик!

— Пипс, мэм. — Будь у него на голове волосы, он бы поправил челку.

— Какая разница! — Жестикулируя свободной рукой на манер «эмансипе» тридцатых годов, Теола вновь присела к роялю. — Если осмелишься назвать это нечаянной радостью, за ухо вышвырну тебя вон. А теперь читай по губам. Отыщи мою дочь и приведи ее сюда.

— Но, мисс Фейт… — Послышался перестук костей, когда Пипс робко шагнул вперед. — Не знаю, как я…

Пальцы ее порхнули по клавишам, породив ураган звуков; кот поспешно запрыгнул ко мне на колени. На миг я испугалась, что Пипс последует его примеру.

— Никаких «но»! Вон, я сказала — вон отсюда! Или же моя месть будет страшна: я вылью из всех бутылок виски и налью туда микстуру от кашля!

— Это все Джеффриз! Это она заставила принять вашу дочь! — Он попятился к двери, шмякнулся затылком о косяк и был таков.

Комната показалась мне еще краснее и душнее, чем прежде. Тишина навалилась и вкупе с котом придавила меня. И тут Теола Фейт заиграла бодрую мелодию, которую я узнала:

Не видала я красивей мертвеца,

Что за дивный тон синюшного лица!

Облачившись в праздничный наряд,

Ждет она последний свой обряд.

А по соседству — четверо мужей,

Бывает ли житуха веселей?

Звуки рояля замерли.

— Это из "Печального дома", — пояснила Теола.

Я отхлебнула свой коктейль и ощутила, как по спине пробежал холодок. Вот, значит, откуда мне знакома эта песенка… я слышала, как мамочка поет отрывки из нее. Поставив бокал, я сказала:

— Вы были знакомы с моей мамой.

Не сводя глаз с двери, Теола допила свое виски.

— Деточка, вы говорите как исступленная поклонница. — Улыбка у нее была словно у фарфоровой куклы, а волосы отливали синтетическим блеском. Трудно поверить, что минуло сорок лет с той поры, когда Теола покорила миллионы сердец в своем дебютном фильме. — Простите меня, милая! Вижу, вы искренни. Так вот, насчет вашей матери. Вряд ли можно считать меня черствой из-за того, что я не помню каждого встреченного в загородном клубе или каждого банковского кассира!

Кошачий хвост легонько коснулся меня, точно рука друга.