Отзвуки убийства - [31]

— Точно не знаю, могу лишь догадываться. Однажды я слышал ваш разговор с моей женой.

— Я много раз разговаривал с вашей женой.

— Да, но в этот раз вам не было известно, что я нахожусь поблизости. Услышанное тогда отнюдь не возмутило меня, лишь позабавило. Подобные вещи никогда меня не задевали, потому что и другие мужчины находили мою жену привлекательной и желанной. Какого же дьявола обижаться? Но если вы спросите, какая у вас причина лгать ради нее или вступать с ней в сговор, чтобы заложить меня, то я отвечу, что могу догадаться. Я прямо спрашиваю вас, Герман, что вы затеваете?

Но первым отреагировал не Бергер, а Росс. Он порывисто поднялся и направился к двери:

— Я ухожу.

— Вы оба останетесь здесь, пока мы не разберемся со всем этим.

— Нет, я вас покидаю. И не скажу больше ни слова. — Подбородок Росса дрогнул. Он сжал челюсти и продолжил говорить сквозь зубы: — После обеда я умолчал об этом, а теперь скажу. Ты — мой отец, я отлично знаю тебя и думаю, что ты пытаешься избавиться от матери. Эта твоя пластинка с записью — фальшивка, ты сам все подстроил. Мне не хотелось говорить об этом. — И он вышел, оставив открытой дверь.

Данди бросился было за ним, но Брегер проявил удивительную живость, поймав его за руку и удержав.

— Дик, позволь ему уйти, — примирительно посоветовал Брегер. — Пусть молодой человек остынет.

Росс и в самом деле остыл — разгоряченное лицо остудила царившая под звездным небом прохлада, а остановившись на мостике над ручьем, он сбросил с себя и внезапно нахлынувшую раздражительность.

Со стороны могло показаться, будто он прислушивается к журчанию ручья, однако Росс ничего не слышал. Он думал об отце и матери. Всю жизнь душой он был ближе к матери, отдавал себе в этом отчет и не видел тут ничего противоестественного. Но теперь его мучило сомнение, сумеет ли он сохранить непредвзятое отношение к каждому из родителей при сложившихся обстоятельствах. Как разобраться во всем этом? Вновь и вновь анализировать факты? Но в течение последних дней он только этим и занимается, а результата никакого. Постепенно мысли Росса устремились в иное русло. Хитер любит этот ручей, подумал он, и снова услышал журчание воды.

Возможно, она лежит сейчас в кровати с открытыми глазами, или сидит на стуле, или ходит взад и вперед по комнате, горюя о своей погибшей сестре.

Росс миновал лес, вышел на лужайку возле дома и убедился, что Хитер занималась совсем не тем, чем он представлял себе. Она сидела на боковой террасе, в десяти шагах от нарисованного на полу силуэта своей погибшей сестры. Меловые линии явственно белели в свете звезд.

Росс свернул с тропинки, поднялся на террасу и подошел к Хитер. Она повернула голову на звук его шагов и, ничего не сказав, отвернулась.

— Мне хотелось бы поговорить с вами, — произнес он.

Девушка не ответила.

Росс пододвинул стул и сел справа от нее. В тусклом свете звезд ее профиль большинству наблюдателей показался бы неузнаваемым, но он явственно различал знакомые черты.

— Кто-нибудь из полицейских еще здесь? — спросил он.

— Думаю, что нет. — Она пошевелилась и опять замерла. — В доме — ни одного из них. Все машины разъехались.

— Полагаю, все они охотятся за Купером. Не знаю, что и сказать об этом. Боюсь ненароком вас обидеть, потому что не знаю, что вы думаете на сей счет. Не хочу задеть ваши чувства. Конечно, если именно он поступил так… в отношении вашей сестры…

— Он этого не делал.

Молодой человек удивленно уставился на нее.

— Но кто же, если не Купер? — воскликнул он и тут же торопливо добавил: — Простите, только я не вижу повода для сомнений. Больше ведь никого не было… Кто еще находился здесь?

— Здесь находились вы, ваш отец и миссис Пауэлл.

Росс продолжал глядеть на нее во все глаза.

— Бога ради! Подобную глупость слышу от вас впервые. Я? Мой отец?

— Я часто говорю глупости. — Хитер подвинулась на стуле. — Вы спросили, кто еще находился здесь, и я вам ответила. Вы были на втором этаже, когда миссис Пауэлл поехала в деревню за покупками. Она отсутствовала около часа. От дороги недалеко — в дом мог зайти кто угодно.

— Но, Святые Небеса… — Росс не скрывал изумления.

— Давайте оставим эту тему, — перебила его Хитер. — Просто не могу думать об этом. Голова идет кругом.

— Простите, что я назвал вас глупой. У меня дурная привычка…

— Да ладно. Я действительно глупая, как вы уже справедливо отмечали и раньше.

— Вы неверно меня поняли. Это было общее замечание, оно касалось всех несведущих людей, которые пытаются рассуждать о науке.

— Не имеет значения. Я давно забыла об этом.

Росс открыл было рот, чтобы возразить, и неожиданно для самого себя закрыл его, так ничего и не сказав. Этот нелогичный поступок ознаменовал для него конец одной эпохи и начало другой. Это была безоговорочная победа физического над умственным.

Физическое состояло из частичек плоти и костей, которые весили сто девятнадцать фунтов и отличались от других частиц не своей химической формулой, а совершенно ненаучным названием «Хитер Глэдд». И разум молодого человека на сей раз отверг логику. Он открыл рот, чтобы высказать безупречное замечание по поводу ее неуместного упоминания о некогда сделанном им обобщении, которое она исказила да еще объявила, что давным-давно забыла об этом. Но так и не проронил ни слова.