Ответы на вопросы православной молодёжи - [253]

Новое в этих нынешних дискуссиях только одно: Прежде пространство миссионерства и пространство обычной церковной жизни были четко разделены. В первые 3 века христианской истории была активная миссия, но не было еще сложившегося образа благочестия; всё бурлило в церковной жизни. А затем церковь стала имперской. Миссия не умерла, но она стала вестись вдали от глаз прихожан: вот здесь империя, где всё по уставу и всё благочинно, а за границей империи и на ее окраинах работают миссионеры. Как они работают с язычниками — империя об этом не знает и лишь аплодирует их успехам. И, значит, миссионеры были довольно свободны в выборе средств своей работы.

И эта их свобода, необходимая пастырская миссионерская свобода, не смущала собственно православных, воцерковленных людей, перед которыми стояли другие духовные задачи.

Сегодня мы впервые оказались в ситуации, когда церковное и миссионерское пространства переплелись. Миссионеры должны работать на глазах у христианин: то есть говорить с инаковерующими людьми на глазах у своих единоверцев. Миссионерством приходится заниматься в одном и том же городе, на одной и той же лекции, в одной и той же аудитории, где миссионеру одновременно внимают неверующие и сектанты, язвительно-настроенные студенты и испуганные ими православные бабушки. Конфликт психологий неизбежен.

Разговор о том, что интересно церковной части аудитории, таит всебе риск потерять ее светской части. Тут уже приходится выбирать, и миссионер должен уметь жертвовать своей репутацией в глазах церковных людей ради их неверующих братьев. Есть ли для этого более уместный термин, чем юродство?..

Да, все это рискованно. Но самый большой риск — сидеть в церковной ограде и не бросать евангельские зерна за ее пределы. Византийская империя в конце концов пала именно из-за этого: ее миссионеры не интересовались арабами, проглядели появление ислама и не смогли вовремя мобилизовать духовные и интеллектуальные силы для противостояния новой секте, зародившейся на границе империи…

Итак, есть факт: Кинчев, приняв закваску евангельской веры, погрузился с нею в тесто рок-культуры. Как отнестись к этому?

Ильюнина увидела в этом профанацию, либерализм и плюрализм… Мне же кажется, что это весьма традиционный образ действия.

Так действует не либерал, нескованный никакими обязательствами и «условностями», а человек, плененный встреченной Истиной. «Правота ищет помоста: всё сказать — пусть хоть с костра» (Цветаева). Костер для Кинчева разжигают демжурналисты из «гламурных журналов». Ну, а нам-то зачем подкладывать в него свои хворостинки?

Первый рок-концерт с участием Церкви

Ниже будет приведен просто коллаж разных материалов и суждений о концерте «Рок к Небу», прошедшем 14 января 2003 года в Ледовом дворце Петерербурга.

Священники и рок-музыканты обратились к молодежи. Концерт «Рок к Небу» сопровождался проповедью

Артем Погосов. Московский церковный вестник. 2003, № 1–2.

По инициативе молодежного отдела Санкт-Петербургской епархии 14 января в Ледовом дворце города на Неве прошел благотворительный концерт «Рок к небу». На святках благотворительные концерты проходят во многих городах России, однако этот концерт — особенный. В нем приняли участие известные рок-музыканты, в том числе Юрий Шевчук, Константин Кинчев и группа «Алиса», Борис Гребенщиков и группа «Аквариум», Вячеслав Бутусов и группа «Ю-Питер», Сергей Калугин («Ковчег») и Ольга Арефьева.

Перед началом концерта с кратким праздничным поздравлением к зрителям обратился архимандрит Геннадий (Гоголев), ректор Костромской духовной семинарии. В зените концерта Юрий Шевчук вывел на сцену известного проповедника диакона Андрея Кураева, представил его своим другом и особо подчеркнул, что из всех собравшихся он единственный настоящий богослов.

Идея организовать рок-фестиваль под эгидой Церкви принадлежала Сергею Калугину. Предполагалось, что он пройдет под названием «Рок против смерти», но Юрий Шевчук возразил: «Почему рок все время против, почему мы не говорим о том, что мы «за»?». Оказалось, что сегодня русский рок — за путь к Небу и против абортов: «Мы хотели донести до сознания молодых людей, что нельзя легко относиться к такой вещи, как аборт, поскольку аборт есть убийство. И эту мысль вполне разделяют люди, которые имеют кредит доверия в молодежной среде — то есть рокеры. Если мы вообще хотим, как народ, иметь какое-то будущее, то детей рожать надо. И надо дать понять, что таковое мнение имеется у рокеров потому, что многие из них — люди религиозные, и это тоже всерьез и no-настоящему. Именно поэтому Церковь выступает как главный организатор фестиваля», — считает Сергей Калугин.

На концерт собралось около 14 тысяч зрителей. Полученные средства предполагается направить на обустройство православных храмов при университетах Санкт-Петербурга.

Устроители концерта сообщили, что считают первый опыт сотрудничества Церкви и рок-музыкантов успешным. Молодежный отдел Санкт-Петербургской епархии планирует провести целый ряд подобных мероприятий.

«Пусть это прозвучит немного громко, но мы стали свидетелями рождения нового музыкального направления, — сказал руководитель молодежного отдела Санкт-Петербургской епархии священник Артемий Скрипкин корреспонденту МЦВ. — Его главная черта — признание христианских духовных ценностей как основы нашей жизни. Думаю, то особое переживание единения, которое мы все испытали, стало важным этапом в духовной жизни и зрителей, и исполнителей».