Ответный удар - [9]

Когда капрал заглянул в зал ожидания захолустного терминала, челюсть его отвалилась едва ли не до полу. Еще бы! Из десятка великовозрастных балбесов, столь любящих демонстрировать свою крутость на одиноких и небогатых транзитных пассажирах, трое валялись на полу без сознания, а остальные, сцепив руки на затылке, двигались на корточках гусиным шагом вокруг фонтана в центре вестибюля. Достигнув незнакомца, который спокойно восседал рядом с фонтаном на своем обшарпанном чемодане и вкусно, с хрустом и удовольствием грыз яблоко, они разом выпрямились и хором заученно отрапортовали:

— Господин сердитый пассажир! Праздничный кросс, посвященный трехсотсороковой годовщине принятия Всеобщей декларации прав человека, выходит на тридцать восьмой круг! Разрешите продолжать движение?..

Пассажир, не отвлекаясь от яблока, милостиво махнул рукой, и молодежь, снова опустившись на корточки, устремилась в очередной рейс вокруг фонтана.

— Всем оставаться на местах! — рявкнул полицейский, захлопывая пасть и вытаскивая из кобуры парализатор.

Молодые люди замерли, а пассажир, который как раз в этот момент покончил с яблоком и аккуратно переправил огрызок в урну, широко улыбнулся и приветственно поднял ладонь:

— Мистер полицейский! Как всегда вовремя.

— Что здесь происходит?! — вопросил совершенно обалдевший страж закона.

— Мы тут с ребятами решили убить время до рейса и устроили небольшой забег, — любезно пояснил пассажир. — В честь трехсотсороковой годовщины принятия Всеобщей декларации прав человека. Это очень полезно для здоровья и весьма зрело с политической точки зрения. Вы же знаете, демократическая молодежь всегда отличалась зрелой гражданской позицией… Надеюсь, правилами космопорта это не запрещено?

— Не запрещено, — буркнул полицейский и перевел взгляд на лежащих без сознания хичеров: — А это что за дела?

— Это? — Улыбка пассажира стала еще шире. — Ребята немного переутомились. Современная молодежь не уделяет достаточно внимания поддержанию здорового образа жизни. Впрочем, это не их вина. Явный недостаток спортивных залов и бассейнов, долгие часы за игровыми приставками и головизором, пагубная привычка к гамбургерам и коле… Ну, не мне вам объяснять.

Полицейский почувствовал, что над ним издеваются, однако формальных причин задерживать эту странную компанию у него не было.

— Ваши документы! — потребовал он после мучительных раздумий.

Странный пассажир извлек из внутреннего кармана паспорт и с преувеличенной почтительностью подал его полицейскому.

— Пестретсофф Родим Афанасиевитч, — с трудом прочитал тот и поднял брови: — Русский, выходит?.. — Он снова задумался. — Ни черта не пойму. Так что же, эти ребята напали на вас?

— Нет, отчего же, — удивился Пестрецов. — Мы познакомились на эскалаторе, поговорили очень дружелюбно. Они рассказали мне о местных обычаях и налоговой системе.

Полицейский недоуменно перевел взгляд на хичеров, замерших возле бортика фонтана, но так и не поднявшихся с корточек.

— Ничего не понимаю. Тогда, выходит, это он напал на вас?..

Хичеры поспешно и дружно замотали головами: нет, что вы, как можно! С какой стати?!..

Страж порядка поразмышлял еще с полминуты, после чего вручил паспорт пассажиру и повернулся к хичерам:

— А ваши документики попрошу?..

— Офицер! — полузадушенно протянул главарь, чья рожа от напряжения, возникшего вследствие крайне неудобной позы, уже стала багрово-синей. — Ну, вы же нас знаете! Не первый раз!..

— Именно поэтому!

— Я прошу прощения, — встрял Родим, — но мне пора на регистрацию. Надеюсь, у вас ко мне нет больше вопросов?

— Идите, идите, — раздраженно махнул рукой полицейский, уже понявший, что разрулить ситуацию, пока неподалеку толчется этот странный русский (а где, скажите, вы видели не странного русского?), вряд ли удастся.

— Благодарю. Удачного дня.

Подхватив чемодан, господин Пестретсофф двинулся прочь от компании хичеров, на чьих рожах тут же нарисовались признаки огромного облегчения.

* * *

Лайнер оказался вполне приличным. Для пассажиров экономкласса были устроены не только бары и залы игровых автоматов, но даже небольшой зимний сад с лавочками и питьевыми фонтанчиками. Заняв место в четырехместной каюте и забросив чемодан на багажную полку, Родим отправился в ближайший бар, где заказал себе пива, омлет и салат: со всей этой катавасией он не успел перекусить в порту. Только яблочко погрыз… Расположившись за стойкой, он вызвал на монитор свежие новости и начал лениво их прокручивать.

Высокий табурет рядом с ним скрипнул. Сосед Родима, говоривший с американским акцентом, заказал себе пива. Некоторое время он молча сдувал пивную пену, потом развернулся вполоборота к Пестрецову и с присущей большинству его соотечественников бесцеремонностью пихнул того локтем в бок:

— Эй, приятель! Купи комбайн.

— А что, кирпичи уже закончились? — иронически отозвался Родим.

— Какие еще кирпичи? — Собеседник был уже изрядно навеселе и оттого соображал туго. — Кирпичами я не торгую.

— Ну, так раньше говорили: «Дядька, купи кирпич!» А теперь, выходит, говорят: «Купи комбайн?»

— Нет, ну если нужен кирпич, я могу устроить. Тебе какое количество нужно?