Ответный удар - [20]

– Конечно, командир. Мне удалось, проявив немалую изобретательность, подключить мою операционную систему к старым компьютерам терминала. Это было не так просто, как может показаться…

– Готов поверить тебе на слово, – перебил его Крут. – Нажми кнопку, пока я не притащил тебя сюда и не нажал её твоей лошадиной мордой.

– Вот так всегда, – пробормотал Жеребкинс, нажимая кнопку.

Во входном туннеле воняло, как в доменной печи. Со стен свисали застывшие ещё в древности сосульки расплавленной руды, пол под ногами был потрескавшимся и ненадёжным. При каждом шаге нога пробивала корку сажи, оставляя глубокие следы. Они увидели другую цепочку следов, которая вела к сгорбившейся у стены фигуре, совсем рядом с самой шахтой.

– Вот он, – сказал Крут.

– Вижу, – сказала Элфи, наводя прицел лазера на фигуру.

– Держи его под прицелом, – приказал Крут. – Я спускаюсь.

Крут пошёл дальше по туннелю, стараясь держаться подальше от линии огня Элфи. Если Кривец попытается что-нибудь предпринять, Элфи не должна промахнуться. Но генерал – если, конечно, это был он – оставался неподвижным. Он сидел, сгорбившись и прислонившись спиной к стене туннеля. Все его тело было закрыто длинным плащом с капюшоном.

Крут включил внешний громкоговоритель своего шлема, чтобы его голос был слышен, несмотря на завывание ветра от центра земли.

– Эй, ты. Встать лицом к стене. Руки на затылок.

Фигура, как и ожидала Элфи, не шелохнулась. Крут осторожно подошёл ближе и остановился, согнув ноги в коленях, готовый в любой момент отскочить в сторону. Он коснулся плеча фигуры стволом своего «Нейтрино-3000».

– Встать, Кривец.

Даже такого слабого толчка было достаточно, чтобы фигура свалилась на бок. Потом гоблин перевернулся и замер вверх лицом на полу туннеля. Частички сажи порхали вокруг него как встревоженные летучие мыши. Капюшон свалился, открыв лицо и, что было более важно, глаза.

– Это он, – воскликнул Крут. – Его загипнотизировали!

Глаза генерала были налиты кровью и ничего не выражали. Это о многом говорило, так как подтверждало тот факт, что кто-то другой спланировал его побег из тюрьмы и заманил Элфи и Крута в ловушку.

– Я считаю, что нам нужно убраться отсюда, – сказала Элфи. – Немедленно.

– Нет, – сказал Крут, склонившись над гоблином. – Раз уж пришли, можем забрать Кривца с собой.

Он схватил гоблина за воротник, чтобы поднять его на ноги. Потом, в своём рапорте, Элфи укажет, что именно с этого момента события приняли непредвиденный оборот. Рутинная, пусть и немного странная, операция за один миг превратилась в кошмар.

– Не прикасайся ко мне, эльф, – раздался голос.

Шипящий, гоблинский голос. Голос Кривца.

Но как это могло быть? Губы генерала не шевелились.

Крут попятился назад, но мгновенно взял себя в руки.

– Что здесь происходит?

Солдатская интуиция гудела, как рассерженная пчела у основания черепа Элфи, предупреждая об опасности.

– Какая разница, командир? Нам просто следует убраться отсюда и побыстрее.

Крут задумался.

– Мне показалось, что голос доносился прямо из его груди.

– Может быть, он перенёс операцию, – сказала Элфи. – Пора уходить.

Крут наклонился и отбросил полу плаща Кривца в сторону. К груди генерала была привязана металлическая коробка площадью примерно тридцать квадратных сантиметров с небольшим экраном по центру. На экране они увидели нечёткое, расплывчатое изображение лица, и это лицо говорило.

– А, Джулиус, – сказало лицо голосом Кривца. – У меня не было сомнений, что ты придёшь. Знаменитое самомнение майора Крута никогда не позволяет ему остаться в стороне. Очевидная ловушка, и ты сам, по собственной воле, шагнул прямо в неё.

Голос определённо принадлежал Кривцу, но было что-то необычное в построении фраз, в ритме. Они были слишком утончёнными для гоблина. Утончёнными и пугающе знакомыми.

– Ты ещё ничего не поняла, капитан Малой? – спросил голос. Он стал изменяться, переходить на более высокий регистр. Он перестал быть гоблинским и мужским.

«Это говорит женщина, – поняла Элфи. – И я её знаю».

Лицо на экране стало отчётливым. Оно было красивым и злобным, глаза сверкали ненавистью. Это было лицо Опал Кобой. Её голова была забинтована, но узнать её все равно не составляло труда.

Элфи быстро заговорила в микрофон шлема:

– Жеребкинс, ситуация усложнилась. Опал Кобой на свободе. Повторяю, Опал Кобой на свободе. Мы попали в ловушку. Оцепить зону в радиусе пятисот метров и вызвать бригаду медиков-кудесников. Возможны жертвы.

Лицо на экране расхохоталось, обнажив сверкающие, как жемчужины, белоснежные зубы пикси.

– Говори, сколько хочешь, капитан Малой. Жеребкинс тебя не услышит. Мои приборы заблокировали связь между вами так же просто, как я заблокировала жуков-шпионов и сканеры материи, которые, я не сомневаюсь, вы пытались задействовать. Впрочем, ваш ничтожный кентаврик может вас видеть. Я сохранила его драгоценные линзы.

Элфи мгновенно навела объектив шлема на зернистое изображение лица Опал. Если Жеребкинс увидит лицо пикси, он поймёт, что происходит.

Кобой снова расхохоталась. Она явно наслаждалась ситуацией.

– Великолепно, капитан. Ты всегда отличалась сообразительностью. Впрочем, смотря с кем сравнивать. Хотела показать Жеребкинсу моё лицо, чтобы он объявил тревогу? Элфи, к сожалению, мне придётся тебя разочаровать: это устройство изготовлено из металла-невидимки и практически неразличимо для наблюдательных приборов. Жеребкинс увидит лишь вызванное помехами мерцание.