Ответный удар - [60]

– Так вот в чем дело, – прокомментировала Даля. – Вынул и летай сколько хочешь.

Они с пилотом после этого открытия практически потеряли интерес к дальнейшим исследованиям. Отошли на второй план и стали что-то обсуждать.

Наш снайпер, несомненно, гений во всем, что касается выстрелить и попасть, но с выводами иной раз торопится. Что мы вообще имеем? Есть блок, в который вставляется непонятная коробочка. Есть кабели, ведущие от него к разным системам. Все до единого перебиты пулями (умеет Даля интуитивно стрелять, больше ничего так хорошо не умеет, но это не отнять). Во всех остальных повреждениях явно видной закономерности не прослеживается. То, что дело именно в этой коробочке, вполне очевидно. Но что она такое и сможет ли этот корабль летать без нее – неясно. И кстати, один инженер ожу высказался примерно в том же духе, только куда менее лестно отзываясь о всезнающих дилетантах.

Гинтири. Пилот-истребитель

После того как была выяснена главная причина, инженерам довольно быстро удалось подключить искусственный интеллект древнего истребителя к системам способом, не дающим возможности контролировать оружие, двигатели или вообще что-то опасное. Дело вообще происходило уже в изолированной лаборатории на линкоре. При наличии постоянного источника чужой речи проблем с расшифровкой языка уже не возникало.

Как выяснилось, компьютер атаковал истребители сопровождения не сразу, в автоматическом режиме, а после нескольких запросов. Первым было:

– Обнаружены неопознанные объекты. Вооружены. Потенциально опасны. Если уверены в том, что они не являются вражескими, подтвердите.

Мы, естественно, ничего не ответили. Вторым было:

– Если не считаете, что на потенциально опасные объекты необходимо напасть первыми, подтвердите.

Третьим, после того как мы не возразили против немедленного начала боя, заявление, что он оценивает квалификацию пилота и стрелка как недостаточные для ведения боевых действий в сложившихся обстоятельствах.

– Если не поступит другой команды, через пять секунд будет включен автоматический режим.

Что и произошло по истечении отведенного времени.

Но самое главное, никаких кодов доступа, которыми пугала напарница, не требовалось. Искусственный интеллект признавал приказы сидящего в пилотском кресле приоритетными.

– Странные тут компьютеры, однако, – заявила Даля.

– У тебя есть с чем сравнивать? – удивилась я.

– Конечно! Люди вполне цивилизованная раса. Не с пальм в космос нас Арбитры вывезли. И сами умели туда летать. Хотя нужно признать, некоторые и до сих пор на пальмах остаются, даже если и слезают. Иные африканские племена прямо сидя на деревьях Испытание пройти умудрились.

– Ага, если бы Арбитры чуть зазевались, сами бы к ним прилетели и Испытание устроили, – вставила я. – Не слезая с пальм.

Напарница мою реплику проигнорировала и продолжила:

– У нас на Земле компьютер обычно требует не отзыва запускаемой программы или команды, а наоборот, подтверждения. «Вы уверены, что хотите это сделать?», «Вы действительно этого хотите?». И так порой несколько раз подряд, прежде чем произвести необходимое действие. А тут не успел вовремя крикнуть «Нет!» – и обнаруживаешь, что отстранен от управления, а корабль ведет бой с кем считает нужным. И вообще, счесть меня недостаточно подготовленным стрелком – наглость!

– Так себе и представляю, – прокомментировала я. – Великая и ужасная хомо Даля поймала врага на прицел, нажала на спуск, а вместо выстрела вопрос: вы действительно уверены, что хотите сбить именно этот дзынирский истребитель?

– Подобных крайностей не надо, – ответила напарница. – Но и то, что имеем, тоже иначе, чем крайностью, не назовешь, только противоположного плана.

Искин дал не только язык. Он охотно отвечал на все вопросы, вот только мало что знал. Его специализацией оказались малые корабли типа истребителя, а по остальному сведения оказались очень отрывочными. Зато во всем, что касается пилотирования своего истребителя в любых условиях, владел абсолютно полной информацией, что для меня было наиболее важным.

Теперь это знали и мы. Разве что забыли или, скорее, не додумались о чем-то спросить. В любом случае все добытые сведения можно было передать напрямую в мозг, если бы нашлись добровольцы провести такой эксперимент. Вообще-то нашлись! Ими оказались мы с напарницей.

Нужно сказать, этот метод обучения абсолютно ненадежен. Таким образом можно усвоить только те знания, аналогами которых и так владеешь. При изучении языков срабатывает весьма эффективно, а во всем остальном оставляет множество неожиданных пробелов. Но при дефиците времени все равно ничего другого не оставалось.

Мы обе прошли полный курс (другого пока просто не существовало), но Даля все равно не смогла бы толком пилотировать истребитель, а я стрелять. Однако в своих сферах хоть что-то да освоили. Но несмотря на уже полученные результаты и имеющиеся знания, второе испытание на всякий случай проводилось на еще большем удалении, чем первое, а пара истребителей сопровождения держалась куда дальше.

Как только мы заняли свои кресла, хомо первым делом приподняла крышку, чтобы убедиться в отсутствии под ней блока искусственного интеллекта. И зачем? Понятно же, что весь смысл полета в том, что его нет. Затем напарница мне подмигнула и вынула из кармана металлическую коробочку. Повертела ею перед глазами и спрятала обратно. Ага, значит, уже успела откуда-то незаметно вынуть такой же. И что характерно, только показала, не произнеся ни слова. Знает, что разговоры пишутся. Но что бы она ни удумала, я категорически против и не позволю подключать эту штуку к кораблю, пилотом которого являюсь. Никогда!