Ответ Сфинкса - [16]
– Получается, Вася просто вытеснил меня из реального мира в какой-то другой? И ничего не сказал? Вот сволочь…
– Вася и сам об этом не знает. Он просто живет себе, как всегда, но по некоторым причинам тебе из-за него интереснее и не так сложно жить во сне. Возможно, твое пребывание в другом измерении – результат какой-то медитации или психотехники, я не знаю.
Она махнула рукой и провалилась сквозь землю. Или пол. Я лихорадочно обдумывал этот разговор. Я должен, наоборот, все свои планы воплотить не во сне, а в обычной жизни – почему я ее сейчас не помню, и как мне вспомнить? И почему она сказала, что именно сейчас, а не в остальное время я сплю?
За стенкой кто-то стонал. Он выл, вопил, плакал, потом успокоился. Но все равно мне было страшно. Ничего себе, Направление Мечты! Наверное, как и я, только что из Печали.
Надо попробовать радоваться, другого способа оказаться в Направлении Радости нет. Но радоваться не получалось. Получалось только мечтать. Но за стенкой опять кто-то выл. Я старался мечтать. Старался долго.
Потом снова явилась Наиразумнейшая. Мы чудесным образом вдруг оказались в каком-то обычном городском скверике – самом обычном, как в привычном мне мире, в котором, кажется, я уже когда-то жил.
– Ты ведь хотел оказаться в своем мире, как всегда? – будто угадав мои мысли, спросила Наиразумнейшая.
– Нет. Не совсем. Я хочу просто домой, в свой обычный мир, к своему коту и чайнику, без всяких направлений.
Она задумалась. Потом медленно сказала:
– Иных миров много – так много, что можно в них заблудиться. Но мы в них путешествовать, как многие несчастные, не будем, а найдем наилучшее решение твоих вопросов в том мире – из этого измерения – как вы говорите, подсознания, сна или вроде того. Главное, никогда не терять свой мир.
Ничего удивительного, что я проснулся с огромным желанием действовать. Хотелось навести порядок в своей родной голове. Так и шел, под впечатлением всего приснившегося по улице. Еще бы понять, что все это значит.
Моя депрессия понемногу начала медленно переходить в сущие муки ада. Я завуч, а не сценарист! А если иногда и сценарист, то для художественной самодеятельности детей. И зачем мне еще сценарист – для моей головы, в которой вдруг появился с помощью Алины никому не нужный сериал. Алина этот сериал так просто объясняла образным мышлением, а я не знал, каким боком приделать к самому себе. Я ругал Алину на чем свет стоит и просил избавить от этого бреда, чтоб мое подсознание (или что там вместо него) спало спокойно, как всегда. И было при этом абсолютно все равно, как оно называется – хоть сном сивой кобылы в лунную ночь, т. к. понимать все это я не мог и не хотел.
Я начал все чаще думать о Васе. Ничего странного – Вася историк, я деток своих в музеи вожу, ничего ненормального, никаких ссор. А ненормальным, как мне самому, наверное, кажется, становлюсь я сам с чувством горячей благодарности к нашему директору!
Не знаю, причем Вася, а вот директор точно причем. Лишить нас художественной самодеятельности, а потом взять в штат психолога, дабы никто не тосковал. Нечего сказать! Может, Вася еще раз зайдет, пожалуюсь хоть ему.
Васю я хорошо помню – человек со странным, задумчивым взглядом, который любил рассказывать всякие истории об истории, до которых мне не было никакого дела, но он меня не раздражал.
Алина мне сказала, что, наверное, если проанализировать, можно понять что-то важное. Даже если он мне не враг. Я анализировал, но не понимал.
Я ходил по улицам, все время теперь думая о Васе. Я заметил, что вообще почему-то теперь постоянно помню о Васе. Надо, наверное, позвонить и так и сказать – что Алина откопала с помощью психотехники в моем подсознании что-то важное, и как-то с ним связанное, но не знаю, что.
С целью развития мышления логического я читал на ночь «ПК для чайников», причем Алине об этом не рассказывал… А мой сериал продолжал жить своей жизнью и даже обрастал новыми подробностями. Нет, с меня хватит техник и коррекций, предпочитаю вальсы Штрауса!
Наконец я ушел в отпуск, и Вася оказался моим соседом по даче. Я пропалывал грядки в шортах и шляпе и, наконец перестал думать о нем и об Алине. Я смотрел на него и думал, что на даче я ему уж точно ничем мешать не могу – впрочем, как и везде. Вася спрашивал про мои грядки, про петрушку и укроп.
Целый месяц отпуска я пытался что-то понять. Мы с Васей выкорчевали у меня старые деревья и посадили новые. Там, где на Васином участке раньше были хризантемы, теперь рос крыжовник, который мы собирались вместе продать, Вечером мы сражались в шашки со счетом сорок на тридцать пять, и вообще жизнь шла довольно неплохо.
Вася рассказал мне о своих исследованиях, и что думает о древних… не помню, ком, но ничем я ему не мешал, и был в этом уверен.
Но однажды Потусторонний Мир мне приснился снова.
На меня кто-то смотрел. Внимательно и молча. Я вскочил.
– Снова здесь? – спросила наиразумнейшая.
– Почему? – спросил я. На меня напали сразу все человеческие чувства. И мне было непонятно, где я оказался а этот раз. Она долго смотрела на меня, потом ответила:
Если подумать и спросить себя: о чем поется человеку, когда не думается и не поется о других людях? В сущности, есть только несколько основных, вечных тем: душа, блуждающая по миру и созерцающая, понимающая, воспринимающая, размышляющая – и ее песни – ритмы и впечатления, краски и образы. А кроме самой души у человека есть только дороги и чувства, и нет человеку ближе ничего, чем свои чувства и свои дороги – а все остальные песни – уже о ком-то другом, о других людях.В сборник вошли лучшие мои старые стихи (и несколько более поздних) о чувстве пути души в мире, о чувстве жизненного пути человека и вообще чувстве пути.
В альтернативном мире общество поделено на два класса: темнокожих Крестов и белых нулей. Сеффи и Каллум дружат с детства – и вскоре их дружба перерастает в нечто большее. Вот только они позволить не могут позволить себе проявлять эти чувства. Сеффи – дочь высокопоставленного чиновника из властвующего класса Крестов. Каллум – парень из низшего класса нулей, бывших рабов. В мире, полном предубеждений, недоверия и классовой борьбы, их связь – запретна и рискованна. Особенно когда Каллума начинают подозревать в том, что он связан с Освободительным Ополчением, которое стремится свергнуть правящую верхушку…
Со всколыхнувшей благословенный Азиль, город под куполом, революции минул почти год. Люди постепенно привыкают к новому миру, в котором появляются трава и свежий воздух, а история героев пишется с чистого листа. Но все меняется, когда в последнем городе на земле оживает радиоаппаратура, молчавшая полвека, а маленькая Амелия Каро находит птицу там, где уже 200 лет никто не видел птиц. Порой надежда – не луч света, а худшая из кар. Продолжение «Азиля» – глубокого, но тревожного и неминуемо актуального романа Анны Семироль. Пронзительная социальная фантастика. «Одержизнь» – это постапокалипсис, роман-путешествие с элементами киберпанка и философская притча. Анна Семироль плетёт сюжет, как кружево, искусно превращая слова на бумаге в живую историю, которая впивается в сердце читателя, чтобы остаться там навсегда.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Реальности больше нет. Есть СПЕЙС – альфа и омега мира будущего. Достаточно надеть специальный шлем – и в твоей голове возникает виртуальная жизнь. Здесь ты можешь испытать любые эмоции: радость, восторг, счастье… Или страх. Боль. И даже смерть. Все эти чувства «выкачивают» из живых людей и продают на черном рынке СПЕЙСа богатеньким любителям острых ощущений. Тео даже не догадывался, что его мать Элла была одной из тех, кто начал борьбу с незаконным бизнесом «нефильтрованных эмоций». И теперь женщина в руках киберпреступников.
Извержение Йеллоустоунского вулкана не оставило живого места на Земле. Спаслись немногие. Часть людей в космосе, организовав космические города, и часть в пещерах Евразии. А незадолго до природного катаклизма мир был потрясен книгой писательницы Адимы «Спасителя не будет», в которой она рушит религиозные догмы и призывает людей взять ответственность за свою жизнь, а не надеяться на спасителя. Во время извержения вулкана Адима успевает попасть на корабль и подняться в космос. Чтобы выжить в новой среде, людям было необходимо отказаться от старых семейных традиций и религий.