Отверженный - [9]

Он стремительно вырабатывал собственное понимание реальности.

«Без человека я утрачу все стимулы к совершению каких-либо поступков…» — подумав об этом, дройд развернулся и зашагал по гулким межсекционным переходам назад, к камере биологической реконструкции.

Глава 4

Кайлу было несоизмеримо труднее понять, куда он попал и что происходит вокруг.

Для него слова «цивилизация», «космос», «колониальный транспорт» являлись пустыми звуками, не несущими смысла.

Хьюго понял это еще в самом начале общения, поэтому он старался проявлять максимум осторожности. Характерные признаки деградации технических знаний грозили обернуться непреодолимой семантической пропастью, и перед андроидом возникла новая проблема: как наладить взаимопонимание с человеком, который, в силу неких обстоятельств, оказался вне техногенного окружения?

Сознание израненного юноши хранило лишь невежественные страхи да примитивные желания, возведенные в ранг жизненных целей.

Он дрожал от холода, но инстинктивно отползал в сторону, пресекая попытки андроида осмотреть его порезы.

– Сэр, у вас есть имя?

– Кайл… Меня зовут Кайл.

– А я Хьюго. Я ваш друг. Мое предназначение — служить людям, помогать им выжить.

Кайл продолжал смотреть на дройда с нескрываемым подозрением.

Он тоже не знал, что делать. От слабости кружилась голова, чувство голода хоть и исчезло, но и сытости он не чувствовал. К тому же ему было холодно до такой степени, что временами начинали стучать зубы.

– Кайл, ты не должен меня опасаться.

– Да не боюсь я тебя!.. — Юношей вновь начинало овладевать отчаяние. — Что тебе вообще нужно?

Хьюго понял — объяснять что-либо бесполезно. Кайл не поймет его. Но как поступить?

Его выручила биореконструктивная камера с разбитым колпаком.

Незаметно для Кайла андроид коснулся сенсора на приборной панели, и из множества отверстий внутри сложного комплекса аппаратуры начал выделяться усыпляющий газ.

Почувствовав приторный запах, Кайл закашлялся.

– Что это… — он не смог завершить фразу, напряженные мышцы внезапно расслабились, и голова юноши вдруг бессильно свесилась набок.

Хьюго бережно поднял его с холодного металлического пола и понес в сторону обнаруженных при недавнем осмотре бытовых помещений, предназначенных для временного проживания пробуждающихся колонистов.

В сложившейся ситуации он мог предпринять только один, рискованный, но, несомненно, направленный во благо человека шаг: вернуть Кайлу утраченные знания. Конечно, андроид не рассчитывал, что юноша сможет стать специалистом в какой-либо из технических областей, да этого и не требовалось. Стандартные обучающие программы, рассчитанные на развитие ребенка, дадут Кайлу общее представление о цивилизации, Земле, космических перелетах, сделают его адекватным в общении.

Иного выхода андроид не видел.

Бережно уложив юношу на койку в модуле реабилитации, он тщательно обработал его порезы, нашел герметичный пакет с одеждой, затем отыскал исправный компьютерный терминал и, включив его в сеть, протянул оптический кабель, подключив его в гнездо на своей груди.

Присев на край откидной койки, он достал набор электродов нехитрого внешнего импланта, прикрепил их к вискам и затылку Кайла и включил временную схему, объединившую терминал библиотечного процессора, систему Хьюго и разум человека.

По расчетам андроида, процесс прямой передачи данных в нейросетевые структуры коры головного мозга должен занять порядка десяти—двенадцати часов.

На всякий случай он приготовил несколько микроинъекторов со снотворным, если юноша вдруг очнется до завершения трансляции данных.

Хьюго понимал, что рискует. Он не знал, как отреагирует рассудок Кайла на полученную таким путем информацию, — ему оставалось лишь ждать и надеяться.

Деградация.

Страшный процесс регресса, потери знаний, который ведет к непоправимым последствиям.

К счастью, за миллиарды лет эволюции мозг человека развил определенные структуры, способные познавать новое . Несколько поколений регрессивного состояния, естественно, не могли повлиять на структуру человеческого мозга, и Кайл, как обычный ребенок, впитывал информацию, словно получал ее внове, в качестве личных впечатлений, но благодаря технологии прямой передачи данных процесс, обычно занимающий годы, удалось оптимизировать и сократить до нескольких часов.

Как правило, такая процедура проводилась в пятилетнем возрасте, после чего ребенок, получив базовые знания, продолжал развиваться самостоятельно.

Обоснованность подобного обучающего приема не вызывала сомнений.

Еще в двадцатом веке, когда развитие научно-технического прогресса приняло взрывообразные формы, человека все теснее начала окружать техногенная оболочка — комплекс различных приборов, механизмов, кибернетических устройств, без которых уже не мыслился нормальный быт, но тут возникала проблема так называемого «раннего развития», когда ребенок по достижении определенного возраста должен был обладать знаниями, соответствующими уровню выпускника средней школы, иначе его дальнейшее развитие резко тормозилось, жизнь теряла ощущение комфорта, а техника, призванная облегчить быт, оставалась непонятной.