Отверженный IV: Эскалация - [57]

— Переоденься и сложи в пакет свои куртку и брюки.

— Зачем? — спросил я.

— Я вызвал криминалистов, чтобы осмотрели место. Они сказали, что твоя одежда тоже нужна, на ней могут остаться следы ДНК похитителей. И чем раньше ты её снимешь, тем лучше.

Я спорить не стал и быстро переоделся. Спортивный костюм оказался мне размера на два больше, но выбирать не приходилось.

— Там в помещении остались мои деньги, банковские карты и телефон, — сказал я. — Это можно будет как-нибудь забрать?

— Можно, — ответил Герман. — Но если их трогали похитители, то только после того, как с них снимут отпечатки пальцев.

Помощник Воронцова опасался, что мои похитители решат вернуться, чтобы замести следы, поэтому мы проторчали возле заброшенного старого здания до приезда криминалистов и лишь после этого уехали.

— А куда Вы меня везёте? — спросил я Германа, когда мы уже мчались по трассе.

— В гостевой дом князя, — ответил орк. — Отдохнёшь там пока в безопасности.

На этом наши разговоры в пути закончились. Почти час до гостевого дома мы ехали в тишине. В итоге Герман привёз меня в роскошный особняк, одиноко стоящий в лесу, и оставил там, пожелав удачи.

Я не понял, чей это был гостевой дом — Воронцова или дворянского собрания, но это было и не важно. Главное, что мне выделили апартаменты на втором этаже и накормили завтраком, так как на часах уже было почти девять утра, а я не ел с прошлого обеда.

После завтрака я ещё раз проверил, не вернулась ли ко мне магия, попытавшись создать на ладони небольшой ледяной шар. Выяснил, что пока не вернулась. Но особо я не расстроился, так как сил не осталось даже на это — я добрался до кровати и рухнул на неё, засыпая в полёте.

Разбудили меня сотрудники гостевого дома в два часа дня. Поинтересовались, не пора ли подавать обед, и сообщили, что к трём должен приехать граф Милютин, но может и опоздать. От обеда я отказался — есть совсем не хотелось. Тогда мне предложили посетить бассейн и спортзал. А вот это уже меня заинтересовало — поплавать полчасика, чтобы полностью прийти в себя, не мешало.

А когда я остался один, снова попытался сконцентрироваться и создать ледяной шар. И у меня получилось. Магия вернулась, и это была очень хорошая новость. Я сбегал в бассейн и к трём часам был готов встречать Ивана Ивановича. Правда, тот прибыл лишь в половине четвёртого.

— Ну здравствуй, любитель приключений! — заявил Милютин с порога. — Рассказывай подробности очередного!

— Если Вам кажется, что мне все эти приключения нравятся, то Вы ошибаетесь, — ответил я довольно дерзко, но очень уж мне не понравилось, как Иван Иванович меня назвал.

Слова главы столичного отделения КФБ показались мне довольно обидными, в первую очередь, потому что почти все свои приключения я пережил из-за него: то он решил отправить меня в безопасное место к Зотовым, и нас с Ариной похитили по дороге, то уговорил подсадной уткой поработать, да так, что я лишь через полтора года смог вернуться домой. Не то чтобы я за всё это затаил обиду, вовсе нет, но слова Милютина мне не понравились.

— Ну а кто ты ещё, если ходишь где попало? — с удивлением сказал. Иван Иванович.

— Да почему где попало-то? — с не меньшим удивлением спросил я. — Меня похитили в центре города.

— Центр города в твоём случае и есть — где попало. Тебе в нынешней ситуации надо сидеть на территории академии и носа не высовывать, а не гулять по вечерам в городе. И вообще, пора тебя переводить в закрытое специальное учебное заведение.

— Это в какое? — поинтересовался я.

— Пока не знаю, но не кажется ли тебе, что тебя слишком часто похищают?

— Нет, не кажется. Я в этом уверен. И мне это очень не нравится. И ещё больше мне не нравится, что меня хотят убить.

— Может, тебе маячок какой-нибудь вживить под кожу или магическую отслеживающую метку наложить?

— А такие метки бывают?

— Должны быть. Надо у Александра Петровича поинтересоваться. Он много знает такого, о чём мы и не подозреваем.

— Нет. Не надо мне ни маячка, ни метки, — ответил я.

— Ну если не надо, тогда сиди в академии. А если куда-то приспичит съездить, скажешь мне, и я пришлю охрану. Ты сейчас слишком большая ценность, чтобы тобой рисковать. Один ты больше за территорию академии не выйдешь. Можешь считать это ограничением свободы, можешь заботой.

— И надолго это?

— До перевода в другое учебное заведение. Но об этом мы поговорим не сегодня. А сейчас скажи, ты можешь описать твоих похитителей?

— Их лиц я не видел — они надели мне мешок на голову. Но у одного из них была татуировка на руке. И ещё я запомнил их голоса и клички.

— Ну хоть что-то, — сказал Милютин. — Это ты расскажешь ещё местному следователю, который сегодня придёт с тобой поговорить. Он проверенный парень от Воронцова, ему можно говорить всё.

— Вообще всё?

— Что касается похищения — да. Про себя лишнего не болтай. Да он и спрашивать не будет.

— Понял, — ответил я. — Только по похищению.

— А мужика с чемоданом описать сможешь? — неожиданно спросил Милютин. — Его-то ты видел.

— А Вы откуда про него знаете? — искренне удивился я, так как никому про мужчину с чемоданом не рассказывал.

— Одной бдительной даме, сидевшей на лавочке в сквере, показалось странным, что молодого парня без сознания запихивают в машину двое мужчин, и она позвонила в полицию. Там быстро проверили записи камер, установленных в том районе, где тебя похитили. Мы ведь потихоньку устанавливаем камеры по городу, но, к сожалению, их пока недостаточно. И мужик с чемоданом явно знал их расположение в месте похищения — он ни разу не повернулся лицом ни на одну из камер.