Отвергнутые мертвецы - [36]

– Я не понимаю чего? Что мы идём на риск и отваживаемся смотреть в лицо тем ужасам, которые не смогли бы осмыслить даже самые героические солдаты Армии или Астартес? Что нас в любой момент могут извратить те самые силы, которые делают нас полезными? Что мы служим империи, которая без нас рухнет и при этом боится нас почти так же сильно, как врагов на наших рубежах? О, это, Кай Зулэйн, я очень хорошо себе представляю.

– Я не имел ввиду...

– Мне плевать, что ты имел ввиду, – рявкнула Афина. – Посмотри на меня: я уродская развалина, которой любой медик, заслуживающий так называться, должен был позволить умереть в тот самый момент, как он меня увидел. Но я полезна, и поэтому мне сохранили жизнь.

Афина похлопала покрытой шрамами ладонью по металлу своего кресла:

– Вот это – не жизнь, но каждый из нас должен нести своё бремя. Я – своё, а ты – своё. Я со своим справляюсь, и пора бы тебе заняться твоим.

– Я пытаюсь, – сказал Кай.

– Нет. Ты прикрываешься тем, что с тобой случилось. Я читала отчёт о произошедшем на "Арго". Я знаю, что это было ужасно, но какую пользу ты принесёшь, позволив выкачать из себя жизнь в Полой Горе? Ты способен на большее, Кай, и пришло время это доказать.

Кай откинулся на спинку стула и провёл ладонью по черепу, а затем улыбнулся, раскидывая свои руки на столе.

– Знаешь, это прозвучало чуть ли не как комплимент.

– Не имела ввиду ничего подобного, – сказала Афина, но тоже улыбнулась ему в ответ. Туго натянутая кожа её подбородка не давала двигаться правому уголку губ, и выражение лица скорее напоминало гримасу. Закутанный в одежды сервитор принёс им две кружки сдобренного витаминами кофеина. Кай отхлебнул и вытаращил глаза от заполнившей рот горечи.

– Трон, я и забыл, какой отвратный здесь кофеин. Не такой крепкий, как бодяжат на армейских кораблях, но чертовски близко к этому.

Афина согласно кивнула и отпихнула от себя поставленную перед ней кружку.

– Я больше его не пью, – сообщила она.

– Почему? Ну, если отвлечься от того факта, что на вкус он как трюмная водичка, и им можно замазывать пробоины в корпусе корабля.

– Я пристрастилась к качественному кофеину на борту "Фениксоподобного". Интенданты и коки там были самые наилучшие, а когда попробуешь что-то первосортное, трудно снизить планку.

– "Фениксоподобного"? Звучит как название боевого корабля Детей Императора.

– Он им и был.

– Был?

– Он был уничтожен в сражении с Диаспорексом, – ответила Афина. – Получил удар энергетическим лучом  в центральную часть и разломился надвое.

– Трон! И ты в это время была на борту?

Афина кивнула:

– Двигательную секцию почти сразу же затянуло вглубь звезды Кароллис. Носовая часть продержалась немногим дольше. Вторичный взрыв уничтожил хор, а потёкшие обмотки затопили нижние отсеки плазмой за какие-то секунды. Моя охрана вытащила меня из хорового зала, но ещё до этого... Немногие из нас спаслись...

– Мне так жаль, – произнёс Кай не без сочувствия. – Но я рад, что ты смогла это выдержать.

– Не смогла, – ответила Афина. – По крайней мере, не поначалу. Каждый мой день был наполнен болью, которой хватило бы на целую жизнь, пока Наставница Сарашина и Мастер Чжи-Мэн не обучили меня тантрическим практикам, которые сделали её терпимой.

– Тантрическим?

– Ты же знаешь, как работает Чжи-Мэн, – флегматично заметила Афина.

Кай обдумал это и спросил:

– Может, они и меня смогут обучить?

– Сомневаюсь. Ты не такой калека, как я.

– Нет? – едко спросил Кай. – По мне, так именно такой.

– Твоё тело по-прежнему цело, – указала ему Афина.

– Твой разум по-прежнему цел, – возразил Кай.

Афина издала булькающий смешок:

– Тогда мы вдвоём составляем дееспособного астропата.

Кай кивнул, и молчание, установившееся между ними, не было неловким, словно от того, что они поделились своими увечьями, между ними протянулась ниточка, которой недоставало до этого момента.

– Выходит, что мы оба – выжившие, – сказал Кай.

– И это – выжить? – ответила Афина. – Да поможет нам тогда Трон.

2

Коллектор, центральный узел сети внутригалактической связи, располагался в сердце паутины башен Города Прозрения. Его залы с высокими потолками, вырубленные в горном известняке армией слепых сервиторов, заполняли одетые в чёрное инфоциты. Они были подключены к латунным клавиатурам и были рассажены плечом к плечу друг к другу в сотни рядов. Как только телепатическое сообщение принималось и истолковывалось, – а также просеивалось криптэстезиками, – оно обрабатывалось в Коллекторе и передавалось адресату при помощи более традиционных средств. С теряющихся в тенях потолков спускались пластиковые лозы завивающихся пневматических трубопроводов, которые сипели и грохотали, подгоняя информационные цилиндры-контейнеры к цокающим и щёлкающим клавишами инфоцитам и потом унося их обратно.

Контролёры в серых одеждах и безликих серебристых масках неторопливо перемещались по шеренгам безымянных писцов на парящих гравитационных платформах, будоража листы выкинутой мемобумаги, которые были разбросаны по полу. Воздух был пропитан вонью типографской краски, запахом хирургических дезинфекторов и нудным однообразием, дополненных смрадом горелой проводки.