Но почему-то именно этого и не хотелось делать.
Впервые в жизни ей не хотелось прислушиваться к голосу здравого смысла.
Долгие годы Ясинта держала свою жизнь в ежовых рукавицах. Она с готовностью принесла себя в жертву ради матери и не жалела об этом. Но, приехав сюда, в Уэйтапи, девушка поняла, что в последние годы она подавляла собственные желания, направляя свою энергию только на помощь матери. Жизнь проходила мимо Ясинты.
А сейчас Ясинте хотелось жить. Чувствовать полноту жизни, насладиться ею. Испытать резкий поворот, влюбиться…
Она не станет смущать Пола откровенными признаниями. В ней слишком много гордости, чтобы выставить себя на посмешище. Она просто не будет сдерживать себя. А когда придет время расстаться, она уйдет, не оглядываясь назад.
Ясинта сидела в шезлонге на веранде, когда звук подъезжающей машины возвестил о прибытии Пола. Сумасшедшая радость и не менее отчаянный порыв выбежать ему навстречу боролись с благоразумием. Девушка все же осталась сидеть, делая вид, что читает.
Хлопнула дверь. Ясинта с усилием уняла дрожь и успокоила дыхание. Но как справиться с лихорадочным биением сердца?
Ясинта не услышала, как подошел Пол. Когда он произнес «Добрый день», она вздрогнула. Листочки бумаги разлетелись по полу веранды.
— Прости… — Он собрал листки и протянул их Ясинте.
— Я не слышала, как ты подошел, — сказала она бесцветным голосом.
— Я так и понял. Может быть, мне надо было идти и посвистывать. Но тогда ты могла спутать меня с Дином.
Понемногу приходя в себя, Ясинта усмехнулась, — Да. Он постоянно подзывает свистом собак. Голубые глаза Пола, как всегда, надежно скрывали мысли и чувства.
— Ты не возражаешь, если я к тебе присоединюсь?
— Нет, нисколько. — Она чувствовала себя совершенно беззащитной. Короткие хлопковые шорты, прежде казавшиеся ей вполне приличными, заставили ее поспешно спустить ноги на пол и выпрямиться. Тем временем Пол устроился в большом плетеном кресле.
— Хорошо провела день?
— Да. А ты?
Обычный обмен любезностями, ничего особенного. И все же каждое слово, произнесенное Полом, звучало как-то значительно.
— Был занят, — лаконично ответил он. — Фран уже сказала тебе о предстоящей вечеринке?
— Сказала. Я предложила помочь ей, но она не нуждается еще в одной официантке или старательном, но посредственном поваре.
— Она права, — сказал он спокойно. — Питание организует специальная фирма. Я надеюсь, ты будешь присутствовать как гостья.
Ясинта уловила в его голосе жесткую нотку.
— Пол, — вздохнула она, — это очень гостеприимно с твоей стороны пригласить меня. Но я не подхожу для таких мероприятий.
— Если дело в одежде…
— Нет, не только, — проговорила она тихо.
— Тогда объясни, в чем же.
Его слова звучали как команда, а не просьба. И все же Ясинта ответила:
— Я слишком злоупотребляю твоим вниманием. Ты бы пригласил меня, если бы я жила в бунгало?
— Да. — Его улыбка стала жесткой и насмешливой. Тогда она поискала другой предлог.
— А Дин придет?
Между бровями Пола пролегли две глубокие морщины. От него повеяло едва уловимым холодом.
— Эти выходные Дин проводит с Брендой. Ты с ней еще не знакома?
— Нет. Она слишком занята экзаменами, — ответила Ясинта.
— Так или иначе, я хочу видеть тебя на вечеринке. Если бы он произнес эти слова надменным тоном, Ясинта бы отказалась. И тут же покинула его дом. Но Пол искренне приглашал ее. И у нее пропали силы и желание сопротивляться. Может быть, из-за улыбки, сопровождавшей его слова. Улыбки мягкой и понимающий.
А возможно, ей помогло воспоминание о костюме-сари, который они с матерью купили на Фиджи. О том, что роскошный, сияющий оранжево-золотой цвет придавал ее коже оттенок слоновой кости, а волосы обращал в чистый янтарь. Глаза Ясинты заблестели, и она медленно произнесла:
— Ну, хорошо.
Теперь улыбка Пола была чуть ироничной, словно он смеялся над ними обоими: над собой и над Ясинтой.
— Тебе будет весело, — пообещал он.
Ясинта много лет не принимала участия в вечеринках. И никогда не была на таких, где присутствуют звезды Голливуда.
— Уверена, так оно и будет, — согласилась Ясинта.
На следующее утро Пол уехал в Окленд и не возвращался до конца недели.
Это к лучшему, упрямо говорила себе Ясинта, погрузившись в успокаивающий ритм работы и плавания. Она общалась только с Дином и Фран, иногда помогая экономке в саду.
Может быть, она и сделала глупость, влюбившись. Но это еще не повод искать неприятностей на свою голову. Отсутствие Пола давало Ясинте своеобразную передышку. Время собраться с мыслями.
И скучать по нему…
Рукопись продвигалась медленно, почти застряла. Ясинта часто мечтала у экрана монитора. И эти ее мечты не имели ничего общего с сюжетом книги. В действии романа возникали противоречия. Ее герои уже не укладывались в сюжет, придуманный ею вместе с матерью. Ясинте казалось, что она насильно втискивает личности героев в рамки предсказуемых поступков. И они от этого становятся ненастоящими, неживыми, словно деревянные куклы. Ясинта мучительно искала верных слов и жизненных ситуаций для персонажей книги и продолжала работу.
За три дня до вечеринки она вынула свой предполагаемый наряд из шкафа. Блуза с короткими рукавами прекрасно сидела на ней, мягко облегая талию. Ясинта с трудом вспомнила, как завернуться в широкие складки юбки, а потом задрапировала плечи шелковым покрывалом цвета спелого мандарина.
