Отступники - [118]

От боли и неожиданности Ди упала на колени. А из глаз полились слезы. Сил не то чтобы противостоять, даже пошевелиться не было. Но через мгновение повелитель отпустил ее.

— Ты верна мне. И это хорошо. Я начинаю сомневаться даже в самых преданных. Мне нужны хорошие мастера меча, люди. Выходка СИЯНИЯ не должна пройти бесследно. В том мире ты нашла некого достойного бойца. Я прочитал твои воспоминания. Я хочу проверить его. Организуй мне это.

— Да мой повелитель. — Ди еще не отошла от шока столь грубого вторжения в собственное сознание. Это было хуже, чем изнасилование. И где-то в глубине ее души подымалась ярость. Тщательно скрываемая и ледяная.

— Иди ко мне. — Приказал он. Ди подчинилась. Она покорно прильнула к Мизану. Ее печать подчинения сейчас пылала огнем, и демонеса с усилием разделила свое сознание на два потока. В одном послушная и податливая она повернулась к владыке спиной. Вновь жадные руки Мизана сжали ее грудь, а затем покрутили в пальцах соски.

Ди прерывисто задышала, но продолжала хранить молчание. Затем чертог наполнился звуками тяжелого дыхания и хлопками бедер владыки об ее ягодицы.

Второй поток сознания, огороженный от возможного вторжения, бесстрастно анализировал случившееся. Мизан был не оригинален. Она поступила бы так же. Нарушенное душевное спокойствие требовало разрядки. Потраченные силы — восстановления. Ди прекрасно знала, что последует потом — оргия.

Малый гарем повелителя, обворожительные скубы и женственные демоницы, не утруждавшие себя изучением магии или искусства боя, предпочитавшие брать другим, всегда были готовы помочь Мизану справиться с искушениями.

Ей следовало позаботиться о наемнике. Теперь желание правильно использовать его талант стало еще больше…

13

Телега, на которой везли Евлампия и еще троих неудачливых служителей Единого, тряслась по разбитой колее немилосердно. Легионеры особо не торопились. И поэтому, едва преодолев четверть дневного перехода, маленький отряд расположился для отдыха и обеда. Пленников так и оставили на телеге со связанными руками. Один из воинов, очевидно, самый невезучий был определен охранять пленников. Остальные, спешившись и стреножив коней, уселись в кружок перед костром, над котором уже витали аппетитные запахи.

Плотно перекусив, легионеры, было уже, собрались продолжить путь, как вдруг навстречу им пронеслась целая сотня стремительных кавалеристов.

Затем едва пыль улеглась, вновь пылевое облако известило, что по дороге скачут всадники. Только теперь это были гонцы.

Один из них сжалившись, притормозил и ввел легионеров в курс дела. Отступление. Поражение. Флот. Евлампий смог четко выделить только эти три слова и радостно откинулся обратно на телегу. Уже мысленно примеряя свои дальнейшие действия. Но тут в неспешное течение его мыслей вмешался господин случай. Вновь заклубилась дорога и очередная конная сотня сопровождавшая обоз — целых сорок телег чуть притормозила перед легионерами.

— Я забираю эту телегу. Вывезти раненых. — Встречный сотник был хмур и мало разговорчив. У старшего патруля поймавшего Евлампия был только один вопрос: «Что делать с пленными?»

На что сотник еще лаконичней провел большим пальцем правой руки себе по горлу. Оба имперца синхронно повернули головы в сторону злосчастной телеги, и каждый подумал о своем. Сотник думал, как ему все это опостылело — мотаться по чертовой степи, реквизируя весь попадавшийся на его пути гужевой транспорт. А дома его ждала молодая, а значит, возможно, не очень верная жена. Все это окончательно выводило из себя бывалого ветерана.

Старший патруля в эти мгновения мучительно размышлял о том, что задержанных священников было четверо. А на телеге сейчас находилось только трое.

В этом непонятном происшествии был напрямую повинен Евлампий. Как только своей чуйкой ощутив приближение крупных неприятностей, он ловко, а самое главное незаметно скользнул на землю. И почти без усилий, порвав веревки на руках, приклеился к днищу телеги.

Время он выиграл, но вот что делать дальше он не знал. От конных убежать невозможно. С лошадьми он не дружил, во всяком случае, в такой степени, что бы суметь, оседлав лошадку, уйти от погони. Ну а сотни легионеров хватит и ему, даже с его невероятной скоростью и силой. Конечно, в запасниках еще оставалось пара козырей, самый главный из которых — намерение победить. Без намерения победить, можно хоть бензопилой размахивать — всё равно проигрыш гарантирован. В этом Евлампий был убежден свято.

В этот момент ожили два подзабытых Евлампием внутренних голоса: «Мы чувствуем, чувствуем. Это близко…» «Как же не вовремя то»! — Подумалось наемнику. Затем появился почти неуловимый свист, который перешел в жесткую звуковую вспышку.

Тряхнуло так, что наемник чуть не упал с телеги на землю. Когда раскиданные ударной волной люди сумели подняться, приходя в себя от звукового удара, портал БЕЗДНЫ раскрылся полностью, явив этому миру пятерку уродцев о четырех руках и сдвоенном торсе, покрытых то ли шерстью, то ли хитином. Завыв, эти уродцы без всякой подготовки бросились в атаку. Они были резвы, проворны и явно наделены разумом. Прежде чем солдаты смогли опомниться, уродцы успели убить и покалечить с десяток легионеров. Их странные изогнутые сабли с легкостью разрубали доспехи и оружие смертных…